Элина. Наследие драконов Екатерина Луконина

Книга первая

Элина. Наследие драконов

Мелкие грызуны копошились в траве, птицы устроились в своих гнездах, вся природа спокойно отдыхала теплой летней ночью. Над лесом разнесся магически усиленный голос, который заставил замереть все, что за секунду до этого жило обычной жизнью.

– Я силой тех, кто жизнь отдал,

Врага в ловушку заковал.

Ход времени остановлю.

И кровью дракона я грань закреплю, –

прошелестело над лесом.

– Нееееееееееееееееееееееееееет! – раздался душераздирающий крик. – Тебе не справиться со мной. Ты никогда не сможешь одолеть меня и никогда не раскроешь своей силы.

– Ха-ха-ха…

Смех был последним, что услышал этот теперь уже проклятый лес…

Я, как обычно, опаздывала. Накануне засиделась допоздна над теорией вектора направления силы, а потом решила буквально пять минуточек перед сном почитать, всего пару страничек древнеэльфийских сказаний и мифов. И, как часто со мной бывает, пять минуточек превратились в несколько часов, оторваться от них я смогла только перед рассветом. Мифы, сказки и легенды были моей слабостью. И вот, как и следовало ожидать, я проспала.

На бегу, делая несколько дел одновременно, пыталась умыться, привести в порядок волосы, собрать в сумку конспекты и одеться. О завтраке уже не могло быть и речи. Вот так, на ходу застегивая плащ и едва не наступая на завязки своих новеньких эльфийских ботиночек, я мчалась в учебный класс.

Кстати, меня зовут Элина. Мне двадцать один год. Для жительницы светлой империи у меня несколько необычная внешность. Среди высоких светловолосых и черноглазых жителей я, с гривой каштановых кудрей и зелеными с золотыми вкраплениями миндалевидными глазами, выгляжу чужой. Безусловно, после волшебных масок и уложенная аккуратными волнами такая шевелюра вызывала бы зависть у всего женского населения нашей академии, но у меня, как правило, нет времени и зачастую средств на приведение моих непослушных кудряшек в порядок. Поэтому пушистый узел на макушке, скрепленный парой спиц, это наше все! И неважно, что с выбившимися из узла кудряшками вокруг лица я выгляжу, как амелиус – белый цветок с огромным количеством мелких невесомых лепестков, которые легко срывает и разносит ветер. Да еще и мой рост: не самому высокому мужчине я едва дохожу до плеча. Но мне на мнение окружающих наплевать. Я люблю себя такую, какая я есть, ведь больше любить меня некому.

Родилась и выросла я в светлой империи. Наша империя Леонория находится в центре огромного материка, со всех сторон омываемого морями. С севера это Эльканское море, с юга – Кастмальское, с востока – Ромульское, а с запада – Инстальское. Вопреки законам природы вода морей никогда не смешивается. У каждого моря своя температура, плотность, соленость и даже цвет воды, а населяющий их растительный и животный мир неповторим. Кроме Леонории, на материке расположены княжество эльфов, земли оборотней, горы гномов, а в степях хозяйничают орки и песчаные тролли.

Родной мне была деревушка Ясенька. Найти наиболее отдаленное от столицы место крайне трудно. Неизвестно кем основанная в глуши, окруженная вековыми лесами с одной стороны, болотными топями с другой, и на подступах к Великим горам, деревня насчитывала всего десятка три дворов. Несмотря на такую удаленность и отсутствие заезжих гостей, жители Ясеньки не скучали, относились с любовью к своему месту жительства, и деревенька была вполне благоустроенная и симпатичная. Выкрашенные в яркие цвета дома с резными ставнями, видимо, строились такими в противовес темному лесу и болотам. А каждая хозяйка разбивала цветник перед домом, да чтоб обязательно был ярче и необычнее, чем у соседей.

Мне крупно повезло: меня взяла в помощницы травница. Сироте найти свое место в деревне, где каждая семья из поколения в поколение занимается каким-то делом, трудно. Помощниц у травницы было двое – я и ее дочка. Но дочка с рождения была слабенькая, еле выходила ее мать, и с такой помощницей тетке Евсении было тяжело. У меня же после исчезновения мамы появилась странная особенность. Я слышала и понимала растения и животных. Чувствовала, кому нужна помощь, какая травка большей силой обладает, где скопления грибов-ягод в лесу, где опасно на болоте, а где пройти можно. Но я боялась открыть кому-либо свой секрет: ведь непохожих обычно боятся или презирают. Помню, мама тоже сильно отличалась от остальных баб нашей деревни. Была какая-то светлая и добрая. Все у нее всегда в руках спорилось, и растения никогда не погибали, и цветы самые красивые были. Однако хоть и несколько сторонились нас в деревне, а в случае беды, большой или малой, шли к маме за советом или помощью. Помню, она прикоснется руками, слово доброе молвит и будто темноту, что вокруг человека клубится, рассеет. И мне всегда показывала и рассказывала, что и зачем делает, только маленькая я еще была. Вот и взяла меня в помощники тетка Евсения: не то из жалости, не то надеясь, что мамин дар во мне проявится.

С ранней весны и до поздней осени мы собирали травы, коренья, ягоды, соцветия – все, что могли найти в лесу, у подножия гор и даже на болотах. Сушили, толкли, готовили отвары, мази, укрепляющие сборы на все случаи жизни – для себя и на продажу. Не все компоненты для лекарств, зелий и мазей можно было найти в наших лесах и болотах. И поэтому два раза в год тетка Евсения с дочкой присоединялась к купцу Филимону и его обозу и ехала в ближайший крупный город Ластован для пополнения запасов и продажи заготовленного.

Обозы до города ходили только два раза в год, потому как нанять охрану, проводника да собрать телеги с лошадьми стоило больших денег. И каждый раз отправление обоза – это было целое событие. Купец Филимон должен был наполнить лавку необходимыми товарами: крупой, солью, всем, что нельзя вырастить или добыть в нашем краю. Охотники дворами объединялись и везли на продажу добытое опасным промыслом по болотам редкое и ценное мясо и шкуры хищников, змеиную кожу. Травница везла в город редкие травы и настои, чтобы там продать либо обменять на те, которых у нас не найти. Кузнец вез оружие с редким сплавом для обнаружения и убийства нечисти, а мастерицы необыкновенные – кружева с самоцветами из недр наших гор.

Перед очередной поездкой дочка тетки Евсении была невнимательна, и на болоте ее укусила тлянница зеленая. Так-то безобидная мошка, каких летает тьма на болотах, но у дочки оказалась непереносимость к укусам. И в Ластован тетка Евсения взяла в помощь меня.

Ночь перед отправлением в путь я почти не спала: так волнительно было предстоящее путешествие. Я же нигде не была ни разу. Все окрестные леса и болота на расстоянии дневного перехода я, конечно, знала вдоль и поперек, но даже в соседней деревне Раяновке не бывала. Когда же удалось, наконец, задремать, в мой сон вторглись непонятные образы. Люди, светящиеся разными цветами, незнакомые места, ощущение полета и пьянящая радость свободы.

Путешествие до города Ластована заняло десять дней. Обоз шел обычно медленно, путь был полон опасностей: ведь дорога пролегала через болота и Дриадский лес. Дриад, правда, никто ни разу не видел, но название сохранилось. На этот раз в дороге не происходило ничего необычного: ни хищников не встретили, ни кикиморы с лешими тропки не путали, ни другая нечисть не шалила. Но стоило из-за холма показаться шпилю городской ратуши, как мое сердце замерло, а перед глазами все поплыло. И, как сквозь набитые мхом уши, я услышала зов: «Приди к ратуше, я жду».

Несмотря на гневные оклики тетки Евсении, я спрыгнула с телеги и помчалась сквозь толпу к ратуше. Дороги я, конечно, не знала, но высокий золотой шпиль был прекрасным ориентиром. Когда я оказалась перед городской ратушей, запыхавшаяся и слегка потерянная, то увидела, что на площади я такая не одна. Перед серьезным немолодым магом с удивительными желтыми глазами, стоящим на ступенях ратуши, уже находилось двое.

«Ух ты, настоящий маг». Высокий седой мужчина, он весь как будто светился солнечно-оранжевым цветом. Точнее, его фигуру окружало невесомое светящееся облако. «Затеряться в толпе такой не сможет», – почему-то подумала я. Таких-то в нашей глуши отродясь не было. Одна травница на всю деревню, и если она не справлялась, то на все воля Хранителей, говорили.

Подойдя ближе, я услышала, как пара молодых людей, совсем еще юношей примерно моего возраста и с такой же растерянностью во взгляде, объясняли, что почувствовали, будто должны прийти, словно потянуло что-то, но слов при этом никто не слышал.

– Что ты здесь ищешь, дитя? – обратился ко мне маг.

– Вы меня ждете, – вдруг ответила я.

Вмиг его лицо стало сосредоточенным, и взгляд пронзил меня насквозь. И опять я услышала в своей голове: «Меня зовут Генедиус. Я магистр в Алкадерской академии магии. Хочешь изменить свою жизнь?»

– Да, магистр Генедиус.

– Вот это дар… – ошеломленно произнес он. – Магов с таким потенциалом не рождалось уже сотни лет. Откуда ты здесь? Где твои родители?

– Я сирота. Моя мама сгинула в болотах, когда я была совсем маленькая, а папу я никогда не видела. Меня приютила и воспитала сестра купца. Своих-то детей у нее не было.

– Да, грустная история. А как давно ты в городе и что здесь делаешь? Еще вчера я тебя не чувствовал.