Я аккуратно спустилась в холл, снова огляделась по сторонам. Шторы на окнах первого этажа не были задёрнуты, и сквозь тонкий тюль в замок пробивался тусклый рассвет. Вот и выход. Даже если двери окажутся заперты, я выберусь в сад через окно. Положив ладонь на холодную каменную ручку, я подёргала её туда-сюда – раздался протестующий скрип, но это было не всё.
В спину мне вдруг потянуло ледяным сквозняком, и я явственно ощутила на затылке чей-то пристальный взгляд. А потом в гробовой тишине раздался свистящий шёпот.
– Не уйдёш-ш-шь, не уйдёш-ш-шь! А-ха-ха-ха!
– Мамочки, – произнесла я, кожей чувствуя дыхание смертельной опасности. И обернулась.
Как мне удалось не закричать – не знаю, должно быть, сработала моя давняя привычка сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Ни мать, ни Антон не любили громкого смеха, рыданий навзрыд и прочих бурных проявлений, свойственных живым людям.
В шаге от меня стояла стройная молодая девушка. И всё бы ничего, вот только она была самым что ни на есть привидением! Сотканная из серо-белого дыма, мерцающая изнутри, призрачная девица в каждой руке держала по длинному кинжалу!
«Как глупо было думать, что маг оставит владения совсем без охраны», – сказала творческая часть моего мозга, слушать которую я не слишком привыкла. «Кать, расслабься, это всего лишь проекция или голограмма, ты же помнишь, что попала в постановку», – шепнула разумная часть, ответственная за логику.
– Кто ты такая? – спросила я, поборов первый ужас.
– Когда-то меня послали сюда убить графа Грегориана, – прошелестела она. – Но ты тоже сгодишься!
Глава 9
До сегодняшней ночи я, разумеется, не верила в призраков и беспокойных духов. Я не испытывала суеверного трепета, когда навещала могилу бабушки с дедушкой на деревенском кладбище, а рассказы о том, как покойники скрипят половицами и звенят посудой в серванте, считала преувеличением впечатлительных людей. Вот и сейчас я опешила скорее от неожиданности, чем от страха. Призрачная убийца взмахнула кинжалами и придвинулась ко мне на шаг.
– Ты – ненастоящая, – сказала я, отступая и прижимаясь спиной к запертой двери.
– Зато ты вполне себе! – фыркнула убийца. – Я слышу, как бьётся твоё напуганное сердечко, как бежит по жилам твоя горячая кровь!
– Завидуешь? – нервно хохотнула я.
– Чему завидовать?! Смертное тело причиняет одни неудобства!
– Ну а призрачное не способно причинить уже ничего.
– Ах так! Сейчас ты узнаешь, на что я способна!
Девица выбросила вперёд руку с кинжалом, и сверкающее лезвие замерло в миллиметре от моей груди.
Вновь пахнуло могильным холодом. Я инстинктивно закрылась ладонями, скрестив их на солнечном сплетении. Пальцы стиснули висящий на цепочке камень. Я решила храбриться до конца, если уж мне (или этому странному спектаклю) скоро придёт конец:
– Что такое? Не привыкла смотреть в глаза жертвам? Наверное, при жизни нападала на людей со спины или вообще убивала их мирно спящими в собственных кроватях?
Душегубка злобно оскалилась, кинжал в её руке задрожал. Неужели я попала в точку?
– У тебя мой камень, – прошипела она. – Отдай!
– Ага, значит, ты не можешь убить человека, который носит твою вещь. Спасибо за информацию!
С этими словами я убрала камень-переводчик под футболку. Убийца спрятала оружие и сложила руки на груди, не собираясь исчезать. Её волосы и короткий плащик, наброшенный на плечи, чуть трепетали от невидимого ветра. Я снова поискала глазами источник, откуда могло бы создаваться объёмное изображение призрака, но холл замка был погружён в полумрак.
– Я могу смотреть жертвам в глаза и убивать тех, кто берёт мои вещи, – с плохо скрываемым раздражением произнесла убийца и тут же поправилась: – Могла. Но ты не здешняя. Чужая.