Как только дверь за хозяйкой захлопнулась, Лира забилась в угол комнаты и заплакала от обиды, а посмотрев на свои изуродованные пальцы взвыла волком, молясь, что ее никто не услышит. Может быть она зря изображает безвольную, и стоило бы заявить о себе? Но будет ли от этого какой-то толк? Вдруг, после того, как она покажет характер, ее тут же запрут в темнице? Великая Богиня, она же принцесса, а не какая-нибудь прислуга. Нет, так думать нельзя, ведь она сама же всегда выступала за равноправие, справедливость. Неужели ей это аукнулось таким образом? За что он с ней так, ведь она никому не желала зла?

Тут она совершенно одна, без родных и друзей. Эльфийка остро почувствовала одиночество. Тут ей не быть в безопасности – некому защитить. Лира вспоминала, как весело ей было с Витой. Ей бы очень хотелось снова оказаться в лесу рядом с костром в окружении людей. Все они были свободными и могли делать то, что нравится. Никого не пытались женить против их воли. Многие считали, что быть королевских кровей – это значит только вытворять все, что заблагорассудится, есть много сладостей и целыми днями танцевать на балах. Но помимо развлечений у королевских семей был огромный ворох обязанностей, которым они ни могли ни следовать. Лира готова была отказаться от титула принцессы и всю жизнь прожить среди людей, лишь бы ей не пришлось выходить за мерзкого Проциона. А теперь еще это странное место, похожее на тюрьму, в которое ее упек собственный отец. И как Альтаир мог поступить с ней так жестоко, он же единственный, кто любит ее по-настоящему? Не иначе, как Вега повлияла на него, ведь она постоянно тянет к нему свои руки, желая стать его любимой сестрой. Что ж, ей это почти удалось. Вот только надолго оставаться здесь Лира была не намерена.

Ленты, которыми были туго связаны ее волосы, эльфийка яростно сорвала и причесалась. Еще не прочитав правила, она уже возненавидела их всей душой.

Толстая брошюра была полностью исписана мелким почерком. Читать ее Лира не стала от обиды, зашвырнув школьные правила за комод.

Даже не разобрав свои вещи и не переодевшись, эльфийка упала на кровать и уснула беспокойным сном. Во сне она видела Эридан, которая звала ее на помощь, но Лира была беспомощна, не в силах даже пошевелиться, застрявшая в высокой темной башне и закованная в тяжелых цепях. С высоты она наблюдала за тем, как у самого подножия каменной башни темная фигура в плаще тащит за собой сопротивляющуюся Эридан в темную лесную чащу. Рядом с Лирой стояли Альтаир и Вега. Вега громко смеялась странным истерическим смехом, переходящим в плач, а Альтаир был мрачнее тучи. Лицо ее брата – серое с непроницаемым стеклянным взглядом – заставило сердце Лиры ныть от боли.

Холодный северный ветер завывал за окном, вызывая беспокойные сны. Кажется, впервые ей стало холодно, несмотря на то, что эльфам не свойственно мерзнуть. Грубая и жестокая сестра не оставляла ее даже в этой странной крепости, в которой ей предстоит пробыть неопределенный срок. Теперь Альтаир полностью во власти Веги, ведь она наверняка взялась за него с новой силой для того, чтобы окончательно расположить к себе, заставив брата забыть несносную младшую сестренку, которой место только здесь – в темнице, завуалировано названной школой.

Очнувшись посреди ночи, эльфийка встала с постели, и, закутавшись в одеяло с головой хотела было выйти на балкон, чтобы помолиться своей Богине, но встретила новое препятствие – дверь на балкон так замерзла, что совершенно не хотела поддаваться. Заклинание огня – все тщетно, не помогло. Главное правило – молитвы Богине Луне могли воздаваться лишь на открытом пространстве без потолков и сводов, ведь они являются сильными помехами. И что за мороз такой, который даже эльфийской магии не поддается?