Так, Хайдеггер видит ограниченность всей прежней философии том, что она упускала бытие, потому что рассматривала сознание прежде всего в аспектах познания, не выходя за пределы субъект-объектного отношения. Критикуя эту трактовку сознания, Хайдеггер и ставит задачу понимания сознания как способа бытия, Dasein – трактуется как сознание или бытие сознания. Сартр упрекал Хайдеггера в том, что он уходит от темы сознания, но в сущности, он к ней по-своему обращается. Она развернута в контексте понимания присутствия в мире, включая модус исходного, изначального измерения бытия, не выходящего на уровень объективации.

Иными словами, поиск ответа на вопрос, что такое сознание, идет в контексте прояснения того, что значит быть человеком, какова ситуация человека, его бытие в мире? Вспомним известную статью Томаса Нагеля «Каково быть летучей мышью?». Для экзистенциальной философии это может звучать так – какого быть человеком, и как в связи с этим вопросом понимать сознание? Этот вопрос труден тем, что сознание и составляет отличительную особенность человека, оно внутри этого вопроса. Сознание оказывается и важнейшей частью бытия человека, что приводит к утверждению, обоснованию следующего тезиса: сознание – и есть экзистирование, или экзистенция дана лишь как сознание. Это можно показать на примере рассуждений К. Ясперса.

Начиная первый том своей «Философии» с глав о бытии и сознании, К. Ясперс ставит задачу исследования существования как исследования сознания. Понимание существования оказывается пониманием сознания26, и наоборот – существование дано через наше сознание. Человек через сознание находит себя в некоторой объективности, эмпирической действительности «мира». Единство сознания и существования выступает способом «ориентирования в мире».

К. Ясперс усиливает это и таким образом: «Экзистенция есть лишь как сознание…», но здесь очень важна его оговорка: «сознание, каким мы, исследуя, познаем его, никогда не есть экзистенциальное сознание»27 (или экзистирующее сознание)28. Это экзистирующее сознание всегда ускользает, и мы не можем схватить ни сознания, ни экзистенции. Для иллюстрации такого ускользания нередко используются образы мерцающего сознания или мерцающей экзистенции, роли мгновения в этом мерцании. Вспомним, что структура сознания у Ясперса включает предметное сознание, сознание вообще, которое можно соотнести с кантовским рассудком, экзистирующее сознание. То сознание, которое мы познаем, можем исследовать – всего лишь вершина айсберга экзистирующего сознания.

Что значит экзистирующее сознание? Ясперс подчеркивает, что «экзистенция» – скорее не понятие, а стрелка, указывающая на нечто, выходящее за пределы всякой предметности29. Это попытка дойти до предельных оснований сознания как в сторону необъективируемого опыта, так и в сторону трансценденции. Первое – указание на сокровенное начало экзистенции – на то, что сознанием еще не является, оно – до расщепления субъекта и объекта, уходит в глубину существования, в предшествующий любому сознанию опыт бытия в мире. Этот опыт дан человеку как существование, как источник очевидностей сознания и самосознания. «Допредикативный опыт» Э. Гуссерля, «дорефлективное когито» Сартра, «онтологическое понимание» Хайдеггера – варианты обозначения этого начала. М.К. Мамардашвили называл этот уровень невербальным корнем нашего бытия, а В.В. Бибихин – сквозным, интуитивным знанием, которое может быть рефлексивным сознанием спутано30. Здесь мы имеем дело с другой конфронтацией помимо экзистенциального и социального – с конфронтацией экзистенциального и рационального.