– Рыба, а что это за зверята? – она показала пальцем на прошедших мимо них пару человек в белых масках. Если бы не сказала, он бы даже не посмотрел в ту сторону. Для него все незнакомцы, что проносился около, были как рекламные баннеры в сети – он их просто не замечал.

– Это не звери. Они надевают маски, чтобы показать нам с тобой и всем вообще, что в реальности их лиц не существует, – надо старательно выбирать слова, чтобы она могла понять. Хотя за каких-то полчаса Ева лишилась даже акцента. Мозги у нее быстро приходили в норму: – Есть обычная реальность, в которой я – Рыба – иду с тобой по улице. Есть расширенная. Ее зовут миражная. Вроде той рекламы с цветами. Я там тоже Рыба. И не прячу своего лица и статуса. А для анималов, парней в масках, обычной реальности нет. На них всегда висит расширение, где вместо лица – звериная мордочка. Есть еще анималы с лицами дьявола или какой-нибудь еще знаменитости. Или анимешные красотки с глазами на пол лица. У них в тусе своё деление.

Ева задумалась. Ей недоставало жизненного опыта в нижнем городе. Рыба слышал, что в Верхнем миражами никто не пользуется. Но наверняка сказать нельзя. Он там никогда не был.

– Но я вижу их в масках. И вижу их, будто они звери, – она недоумевала только из-за этого?

Рыба остановился.

– Слушай, я не знаю точно кто ты. И откуда. И почему ничего не помнишь. Но здесь, в этом городе, ты встретишь людей в масках, в намордниках, отмороженных наркоманов и миражных проституток. Автоматы для дрочки, жаренных крыс, тысячи уродов и миллионы разных извращений, – он смотрел ей в глаза, понимая, что та сейчас расплачется: – Кто-то будет прятать себя в миражах. Кто-то будет прятаться на дне бутылки. Просто смирись с этим. Потому что те же анималы, которые прошли сейчас, уродами считают нас. Договорились?

Она уткнулась в его плечо.

– Я ничего не понимаю, – Ева шептала ухо, сквозь тихий плач: – Хотя когда ты начинаешь рассказывать, как будто во мне открывается … сумка. И там … бумаги, где все про этих в масках написано. Рыба, что со мной? Я ведь не ребенок, но мне очень страшно.

А тот и сам не понимал, что с ней.

– Я не знаю, но знаю, кто может помочь. Поедем сейчас к доктору, – он гладил ее по голове: – Мы должны добраться до него, как можно скорее. Поэтому успокаивайся и пошли. А я тебе все буду рассказывать. Все, что привлечет твое внимание. И ты сразу будешь вспоминать в подробностях. Ты быстро вспоминаешь.

Ева все еще висела на плече.

– Думаешь, мне нужен доктор?

– Да, Ева. Я уверен, что тебе нужен доктор, – он повернулся к ней. В ее глазах уже не было страха. Какое-то отчаяние что ли: – Тебя, видимо, здорово ударили головой. К силе идти не стоит потому, что мы не знаем – можно ли им доверять. А если тебя именно патрули и выкинули под эстакаду? Таких случаев достаточно, поверь. Мой эскулап не задает вопросов. Только скажет, что с тобой.

Рыба осторожно взял ее за руку. Она показалось ему чуть-чуть теплой.

– Пошли. Нам надо идти.

У него в голове крутилось несколько вариантов о произошедшем с Евой. Но в каждом из них ей промывали мозг. Менялись только виновники. Главное, что она точно с Верхнего и наверняка жутко богата. И, наверняка, есть хорошие шансы поиметь бабла. К тому же она симпатичная. Вот только бы кое-что выяснить про нее.

– Перед тем, как мы пойдем дальше, и ты начнешь меня расспрашивать – один вопрос от меня, – Рыба повернулся к ней: – Расскажи, как ты проделала этот фокус с цветами внутри моего фантома.

Ева на секунду поморщилась, будто вспоминая. Но вскоре улыбнулась. У нее милая мимика.