Стараясь не думать о том, что я осталась одна в лесу (компания кота не в счёт), медленно направилась на звук и буквально за соседними кустами моему взору открылась странная картина. Большая птица, чем-то похожая на ворону, только раза в три крупнее, что-то пыталась клевать между больших корней раскидистого дерева.

Наклонилась, подхватила сухую ветку и грозно замахнулась ею на птицу:

— Кыш! Давай, проваливай, чудище пернатое!

— Квир-вар! — отозвалась ворона-переросток и совершенно спокойно отошла чуть в сторону.

Держа палку так, чтобы в случае чего стукнуть ей птицу, подошла ближе и заглянула меж корней.

Ромео спрыгнул с рук и плотоядно облизнулся, тоже заметив крошечного птенца.

— Квир-вир! — птица расправила крылья и грозно захлопала ими на кота.

— Не смей, паршивец! — пригрозила ему, а сама осторожно просунула руку и достала малыша.

— Квир-вир, квир-вир! — ворона тут же встрепенулась, переступая с лапы на лапу. Неужели она так радуется? Малыш вспорхнул из рук, активно захлопал крыльями, но взлететь так и не смог, плюхнулся на землю и побежал к своей мамке.

Интересно, это была проверка на милосердие? И сколько ещё таких будет?!

— Иди сюда, вредина, — позвала Ромео, снова подхватила на руки, пока не смылся, и пошла искать какую-нибудь дверь. Хотя откуда ей взяться посреди леса?!

Только успела об этом подумать, как под ногой хрустнула ветка и с диким воплем я ушла под землю.

Ни за что, никогда не позавидую Алисе, которая упала в кроличью нору. Моя многострадальная попа прочувствовала каждый сантиметр, пока я ехала на ней куда-то вниз.

Выбросило меня всё на ту же треклятую площадку с арками. Выругалась, на чём свет стоит, встала и решила выбрать арку зелёного цвета. Ну а что? Я люблю его, может там будет чуть легче…

Надежда умирает последней, но я хоть согрелась под палящими лучами пустынного солнца. Отбитый зад безбожно болел, горячий песок обжигал ноги, полуденные лучи пекли в макушку и главное, что кроме бесконечных барханов, здесь ничего не было.

— Ма…ау… — возмутился Ромео. Даже представлять себе не хочу, насколько жарко сейчас этому пушистику.

— Потерпи, мой хороший. Ничего скоро мы отсюда выберемся! — попыталась успокоить нас обоих, нервно облизав пересохшие губы.

Безбожно хотелось пить. Я готова была всё отдать, ради всего лишь одного глотка воды.

Хотя на самом деле странно, почему мне так резко захотелось пить? Я ведь здесь и провела-то не более пяти минут… Явно эта пустыня необычная.

Медленно переставляя ноги, я плелась в никому не известном направлении, пока окончательно не закончились силы.

— Нельзя сдаваться. Нужно бороться! — сказал бы мне сейчас какой-нибудь психолог, но… Вот он бы пусть здесь и сидел, а я была бы рада сейчас даже не любимой общаге.

Без сил плюхнулась на песок и даже кота отпустила. Куда он здесь денется? Никуда, а по отдельности нам может будет хоть немного прохладней.

Провела рукой, пытаясь снять верхний и горячий слой и заметила крошечный росток, пробившийся из-под земли, и едва показавший солнцу свои ещё не сформировавшиеся листики.

Не успев прорасти, он уже практически завял. Была бы у меня вода… Хоть немного…

За неимением других вариантов, наклонилась к самой земле и плюнула на него.

Песок тут же впитал влагу, но листики буквально на глазах стали крупнее.

— Мау? — Ромео подошёл ближе и собирался откусить зелёный побег.

— Эй, ну что ты творишь?! — возмутилась я и скребла его в охапку.

— Ма-у-у! — он недовольно завертелся в руках, даже попытался укусить, но не тут-то было. Я уже очень давно научилась уворачиваться от его зубов и когтей. Ещё буквально полгода назад у этого мохнатого паршивца детство играло в попе и он постоянно пытался играть, травмируя всех, кто попадался ему под лапы.