– Ну вот, а мы вас искали. Все залы обошли. – Сообщила Ая.

– Это Надежда, – представил Тастемир свою спутницу, – моя верная подруга и соратница. Не могу назвать её профессии, поскольку осталось мало областей, в которых она не является специалистом. Я бы сказал, что у Надежды талант к творчеству.

При этих словах Тастемир нежно обнял смутившуюся и заметно зардевшуюся девушку за плечи, как бы демонстрируя недосказанное об их отношениях.

Корейка оказалась настолько сочной и ароматной, что некоторое время мы молча предавались чревоугодию. Когда тарелки и бокалы опустели, Тастемир, лицо которого стало серьёзным и озабоченным, заговорил медленно и негромко.

– Нам, похоже, нужна ваша помощь, ребята. Если бы ситуация сложилась иначе, мы бы даже не заговорили с вами о другой, главной стороне нашей жизни. Она достаточно опасна и требует большой осторожности. Правда и это не всегда помогает…

– Как, например, сегодня? – вдруг спросила Ая, – Но вас, слава багу, отпустили!

– Откуда вы..? Хотя, что это я! Забыл о ваших удивительных возможностях… Так вы видели!

– Да. И совершенно случайно. Заметив, что вас куда-то везут, мы постарались проследить за машиной. Потом дождались, пока вас выпустили, и отправились сюда, надеясь, что и вы здесь появитесь. И вот, не ошиблись.

Ая умолкла, в ожидании продолжения. Тастемир ещё некоторое время тоже молчал, видимо решая с чего начать своё вынужденное откровение. В кафе между тем становилось всё более людно. Посетители заняли все столы и все барные стулья и теперь шумно переговариваясь между собой.

– Нужно уходить, – тихо произнёс вдруг Тастемир, – поднимемся на верхний уровень.

Встав из-за стола, мы двинулись к выходу. Задержавшись у барной стойки и расплатившись за обед, мы на лифте поднялись на крышу выставочного центра, где, как оказалось, тоже расположилось летнее кафе. Места было много и столики стояли свободно, на значительном удалении друг от друга.

Заказав особый травяной чай, который порекомендовал Тастемир, мы некоторое время смаковали ароматный напиток со сложным вкусовым букетом.

– Здесь нас, скорее всего, никто не услышит, поэтому мы можем поговорить откровенно. – Сказал негромко Тастемир, оглянувшись при этом на Надежду, словно в поисках подтверждения с её стороны.

– Я не уверена в этом. – Неожиданно твердо заявила его маленькая спутница.

– Девушка права, – Мягко пропел в моих ушах голос Нолии, – и вам лучше пересесть ближе к краю платформы. А подслушивающая система, – очень, кстати, эффективная, – минут через пять, я думаю, выйдет из строя из-за случайно ошибки одного из операторов.

– Всё-то ты знаешь! – пробормотал я, переглянувшись с Аей, которая тоже, конечно, слышала нашу советчицу.

– Сменив столик, мы некоторое время наслаждались видом старинного города, открывшимся с нашей новой позиции.

К серьёзному разговору нас вернула Надежда.

– Я думаю, наши друзья должны понимать суть происходящей здесь борьбы, участниками которой мы являемся. Да! Именно борьбы с победами и поражениями, и многочисленными опасностями, подстерегающими нас на каждом шагу. Это только внешне наш город, как и многие другие, выглядит обычным, в меру благополучным человеческим муравейником. Хотя бездумных, тупых муравьёв здесь действительно масса.

Тастемир слушал свою подругу, подперев рукой подбородок, а Надежда отхлебнула немного из чашки и, глядя на нас из под нахмуренных бровей, продолжила свой рассказ.

– Мы с Тастемиром, как и тысячи наших единомышленников по всей стране, боремся не просто за новую жизнь, хотя именно такое словосочетание используется в названии наших центров. И не просто против старой жизни, надоевшей, как вредная, постоянно брюзжащая старуха. У нас есть ясная цель и понятные, эффективные средства, главным из которых является… школа!