Ты чё, Бобик, бабы испугался?! – рявкнул один из хулиганов, оказавшийся рядом с Аей и, обернувшись к моей спутнице с наглой похотливой улыбкой, задал совсем неосторожный вопрос, – а тебе, тянка, хоцца небось?

Ая обернулась, оттолкнув от себя первого хулигана, и глаза моей спутницы вспыхнули недобрым светом. Я не успел заметить, что именно она сделала, только новый обидчик вдруг присел с каким то странным негромким воем, выдававшим непереносимое мучение. Вероятно, из солидарности с пострадавшим товарищем, двое оставшихся решили отыграться на мне. Но стукнувшись лбами, они опустились на землю рядом с ним.

– Пойдём! – предложил я, протянув Ае руку, – ребята скоро очухаются, а медицинская помощь им, думаю, не потребуется.

– «Хоцца» это конечно «хочется», а почему «тянка»? – Ая вопросительно посмотрела на меня.

– Насколько я помню, это у них значит девушка. Только это сленг не Владимирского происхождения, а скорее наш, московский.

– Хочешь сказать, что я отстала от жизни? Похоже, так и есть…

Беседуя, мы спокойно пошли дальше и спустя несколько минут увидели впереди, по правую руку, эффектно украшенные подсветкой «Золотые ворота». А ещё минут через двадцать такси благополучно доставило нас в гостиницу.

Конец этого дня мы с Аей посвятили обсуждению рассказов Анны Васильевны, жестких оценок социальных процессов, которые так или иначе затрагивали её жизнь. Впрочем, эта маленькая пожилая женщина из своего крошечного домика видела и переживала, казалось, весь мир Земии.

Наш предварительный вывод, к которому мы пришли уже после ужина, состоял в том, что ситуация здесь во многом схожа с происходящим сегодня на Земле. Существующие же отличия объясняются тем, что негативные процессы связанные с общественным развитием, уже привели на Земии к тем тяжёлым последствиям, которые пока только угрожают сообществу землян.

– Можно сказать, что Земия это наше ближайшее печальное будущее, – произнесла задумчиво Ая, – будущее, которое нас ждёт буквально завтра. И мы, даже понимая это и имея здесь полное подтверждение, ничего не можем сделать для своего мира, чтобы избежать социокультурной катастрофы.

– Я думаю, нам нужно как можно глубже проникнуть в суть происходящего. И следует обязательно фиксировать факты и свои рассуждения. Желательно каждый день. Да, кстати. Нолия!

– Да, Алекс. Добрый вечер! Я слушаю.

– Привет! А видеть тебя нельзя сейчас?

– Почему же. Поверните ладони правых рук с браслетами тыльной стороной вверх, а ещё лучше положите их на кофейный столик. Мы последовали указанию и в воздухе перед нами немедленно возникла наша рыжеволосая защитница с новой замысловатой прической и неизменной улыбкой на лице.

– Послушай, Нолия, ты ведь можешь фиксировать наши с Аей разговоры?

Нолия, как мне показалась, посмотрела на меня с удивлением.

– Естественно. Я фиксирую всё, что с вами происходит, всё, что говорится как вами, так и рядом с вами. Этот материал, доступен лишь организаторам и участникам миссии. Не подлежат фиксации лишь ситуации, связанные с сугубо интимными отношениями, если они возникают между участниками миссии. Вы, как действующие участники, можете, при желании, получить копию любого фрагмента соответствующего архива.

– Всё ясно, спасибо, Нолия!

Я снял руку со стола и помахал медленно исчезающей помощнице.

Утро следующего дня встретило нас всё той же ласковой летней погодой, что и накануне. Выйдя на балкон, я окинув взглядом окрестности с высоты двенадцатого этажа. Ракурс непривычный, но город был вполне узнаваемым. Глядя на мирные крыши, утопающие в зелени, на величественные силуэты храмов, устремленных к солнцу сверкающими расплавленными куполами, трудно было поверить в ту жуткую черноту, которая поразила и продолжает разъедать души живущих здесь людей. Мрачные чувства усилила стая черных ворон, с криками промчавшаяся прямо передо мной и спикировавшая куда-то вниз, к роскошному вишнёвому саду.