За время, которое платформа с Джи-капсулой находилась на плато (около одних земных суток) края платформы обросли светло серыми, полупрозрачными, похожими на щупальца отростками и мне показалось, что они еле-еле шевелятся. Но это не представляло опасности через несколько минут, после установки последнего, шестого излучателя, платформа под воздействием волнового излучения приподнимется над поверхностью на высоту нескольких метров и зафиксируется в таком положении, чтобы пройти синхронизацию и получить свои звездные координаты, а излучатели и охранное поле будут следить, за тем, чтобы они, эти координаты, остались неизменны навсегда!

– Эй профессор!

Ко мне по небольшому склону бежал Кирилл, я понял, что это именно по окрасу его скафандра (красная спина и руки). Скафандры снимать пока не разрешили, экологи настаивали на полной изоляции экипажа до окончания проверок на токсичность.

Я помахал ему рукой и стал ждать пока он добежит. Подойдя ко мне поближе, он знаком показал на индивидуальный интерком и переключился сам. Наши с ним скафандры в отличии от остальных были оборудованы шифраторами, и мы могли обсуждать любые темы не опасаясь прослушки, кроме того, нам были доступны контакты со всеми участниками экспедиции, и мы могли их слушать, когда заблагорассудится, но они об этом конечно не знали.

– Ну Глей, момент истины настал! Через пять минут включаем подъем и стабилизацию, сеанс синхронизации по готовности в течении десяти минут!

– Поздравляю Кирилл с успешной экспедицией, поверь она самая главная в твоей жизни, а может и в жизни всей Земли!

Кирилл закрутился на месте, зашипел в интеркоме (я расслышал только слова «козел» и «салага») пригнулся и начал судорожно стучать по местному кустарнику (заскрипел в интеркоме «господи надеюсь, что это здесь «дерево»). Потом выпрямился, покрутил пальцем у виска и внятно сказал:

– Будь любезен жди молча!

Раздался воющий сигнал серены (этот означало начало подъема платформы). Около расположенных по окружности платформы излучателей сгустился воздух и заискрило, платформа неуклюже дернулась и поступательно начала подниматься над поверхностью.

– Ты смотри-ка, это что еще за осьминоги?

Посмотрев туда, куда, он показывал, я понял, о чем он говорит – те самые светло серые, полупрозрачные, отростки тянулись за поднимающейся вверх платформой и с громким хлопком лопались. Излучатели явно набирали обороты. И тут я заметил, что все пространство под поднявшейся платформой залито этой черной субстанцией, которая выделялась из почвы при давлении на нее, но субстанция эта была не спокойна, она бурлила и выбивала из себя черные пузыри, между которыми проносились маленькие зеленые молнии.

– Кирилл, надо срочно….

Но договорить я не успел. На месте, где была платформа с Джи-капсулой образовался огненный шар, вокруг него моментально сформировался тор ослепительно белого цвета, затем все это резко и звучно схлопнулось в пространстве. Я стоял совершенно ошеломленный и смотрел как на месте где совсем недавно располагалась вершина человеческой и инопланетной мысли – Джи-кабина в черном кипящем болоте валяется похожий на смятый лист бумаги неопределенного цвета предмет объемом не более баскетбольного меча!

– Вот тебе и успешная экспедиция! Сука ты, а не матрос! Накаркал! Вот сейчас ты у меня ощутишь все прелести скаутской жизни! Ты у меня гад вручную будешь тут все ремонтировать, ты у меня с разведкой на карачках всю планету излазишь! Ученый хренов! Послали тебя мне на голову! Иди ты на хер со своим Адмиралом и с Сенатором то же! Ботаник!

Пока Кирилл матерился и приходил в себя, я обратил внимание, что тишина в эфире стоит гробовая и оглянулся. Все Пионеры стояли вокруг корабля и смотрели на дымящуюся кучу, которая совсем недавно была их единственной надеждой быстро вернутся домой и рассказать, приукрашивая конечно, всю историю их похода. Выражений их лиц за шлемофонами скафандров было не разобрать.