– Валера, твою мать! – вскрикивает Федор, отталкивая в плечо урода, ударившего Люсю.

– Ты не видишь, что эти дуры нас за нос водят?! – вопит этот ненормальный, скрючившись, видимо от боли в руке. И только сейчас понимаю, что моя подружка стоит как ни в чем не бывало в том же положении, что и была, в отличие от урода, посмевшего ее ударить. На ее лице нет ни отголоска боли. – Она мне пальцы сломала! – продолжает кричать Валера.

– А не надо бить леди, какими бы долбанутыми они ни были. Пообещай, что больше не будешь так делать и мы все забудем об этом маленьком инциденте.

– Экс, ты еба…

– Не спорить. Исполнять, – сквозь зубы цедит главный.

– Я больше не буду. Доволен?

– Экс, ну правда, надо как-то их простимулировать, – подливает масла в огонь тот, что со шрамом.

– Обязательно, Гена, и этим займусь я, – мать моя матушка. Гена, Валера и Федя. Что может быть прекраснее? А с золотым зубом интересно как зовут. – Ты терминатор, что ли? – главный переводит взгляд на Люсю, явно намекая на отсутствие реакции от такого удара.

– Нет. Просто я веду здоровый образ жизни и качаю пресс, – как ни в чем не бывало бросает подруга. Никаким спортом она не занимается, да и ест что попало. Не Достоевский и не думает ей верить, равно как и я. Федор делает шаг вперед и приподнимает вверх Люсину кофту. А там… фляжка. – Помянуть хотела Витю поле раскопки. Закопки, в смысле. На могилке.

– Итак, леди, пока еще беседу я буду вести в мирном русле. Это не флешка, – выкидывает в мусорное ведро маленькую черную штуку. – А магнит мне на хрен не сдался.

– Так вы флешку ищите? Я что, по-вашему, совсем тупая и не знаю, как она выглядит? Не брала я ее, клянусь Лизиной жизнью, – ну, спасибо. – Да и не было у Вити ничего, кроме ста рублей и… магнита получается. Слушайте, я очень извиняюсь, но давайте как-то по-честному распределим обязанности. Новая падлюка гадит мне пол, вон уже кровища потекла. Раз вы его грохнули, будьте уж так добры, уберите его куда подальше. Я больше закапывать никого не буду, – м-да. Как бы я хотела научиться так же руководить криминальными шишками. – Еще чуть-чуть и он мне ковер испачкает. Вас много, скооперируйтесь и унесите.

Судя по сжатым кулакам Федора, его терпение на грани. Он ведет ладонями по лицу, явно пытаясь прийти в себя, закрывает глаза и усаживается на диван.

– Ребят, избавьтесь от трупа. Все по схеме, – ровно произносит Федор.

– Не, я такой концерт не пропущу, – улыбаясь произносит тот, что с золотым зубом.

– А ты оставайся, Вася. На тебе мадам терминатор, – ухмыляясь произносит ясно зрячий.

Когда мы остаемся в комнате вчетвером, Федор переводит на меня взгляд.

– Итак, Людмила не брала флешку, а ты что скажешь, Е…Банько.

В меня всегда вселяется дьявол, стоит только услышать это сочетание.

– Валера, Гена, Вася и Федя. Ну что сказать, чудны дела твои, Господи. Не удивлюсь, если возле дома нас ждут ваши коллеги бандюки по имени Вова, Толя и Эдик. Чтоб уж наверняка компания гопников до конца собралась, – я понимаю, что вымолвила это не в своей голове, а вслух, судя по Люсиной изумленной гримасе. Ну все, теперь нас точно убьют. Даже не Достоевский… крайне изумлен. – Ой, мои мысли, мои скакуны. Прощу прощения. Я имела в виду, что я понятия не имею ни о какой флешке. Я ничего не брала у Вити, клянусь Люсиной жизнью.

– Ну что ж, кажется, настал тот момент, когда я буду просто так убивать людей. Без надобности, – улыбаясь произносит Федор.

– Да не знаем мы где флешка, честно, – плюхаясь на стул, выдает Люся.

Несколько секунд мы сидим в полной тишине, затем Федор с Васей встают и выходят из гостиной. Воспользовавшись этой ситуацией, я подлетаю к шкафу, хватаю книгу, в которую ранее положила свой рисунок и сворачиваю его в квадратик. А затем прячу в трусы.