Такое бывало — дрожь не проходила, не отпускало воспоминание о боли. Тогда она вставала, шла на кухню и варила крепчайший кофе. Кофе сразу ставил мозги на место, и она облегченно закуривала, хотя знала, что это ужасно вредно — кофе и сигареты. Но раз и навсегда для себя решила, что уж это-то может себе позволить. У человека должны быть вредные привычки. Главное, насколько они вредные. Она никогда не верила ханжам, говорящим, что они ведут исключительно здоровый образ жизни, потому что знала — человек грешен, и искусственное воздержание от грехов может дать страшные результаты.

Так пусть уж лучше пороки будут умеренными и осознанными. Пусть будут.

***

Под радостное бульканье кофеварки Лиза на одном дыхании достучала на компьютере последний абзац статьи. С чувством облегчения нажала кнопку «печать» и издала боевой клич индейца на тропе войны. Санька Бубенцов подпрыгнул от неожиданности и возмутился:

Сдурела, что ли, люди же ещё спят же!А вот я — не сплю, я бдю! Или бжу? Сань, как правильно?Если я скажу, как правильно, по затылку не получу? — озаботился СанькаКофе получишь! Чашку давай, соня!

После кофе Саньке пришлось прочитать Лизину статью и признать её несомненные достоинства — красочный язык и знание предмета. Если учесть, что статья была об уличной проституции, то некоторое время Лиза посвятила размышлениям о том, не дать ли все-таки Бубенцову по затылку. Подобным размышлениям она предавалась раз по десять на дню — их столы стояли рядом, и Санькин вихрастый затылок находился в весьма соблазнительной доступности.

В отношении третьего их соседа по комнате, Влада, таких мыслей не возникало: во-первых, их разделяли два компьютера, во-вторых, Влад был слишком роскошным мужчиной, чтобы получать хулиганские подзатыльники. А в-третьих, уже вторую неделю Влад с командой таких же журналистов-авантюристов летал на старом раздолбанном самолетике где-то в районе Земли Франца-Иосифа. Вроде как они изучали быт жителей Крайнего Севера. Материалы, поступающие в результате изучения, доводили главного редактора Синичкина до белого каления и шли в номер с рекордным количеством купюр.

Лиза отдала статью в секретариат и раздула ноздри, почуяв ветер свободы. Для начала она отправилась в буфет и купила два огромных эклера. Вернувшись к себе, обнаружила исчезновение Саньки и без всяких угрызений совести съела оба пирожных до крошки. Потом взяла блокнот и принялась лениво его листать. В блокноты она записывала все, что привлекло её внимание и казалось интересным — вдруг выведет на материал для статьи. Иногда эти хаотические наброски создавали причудливые цепочки фактов, а Лиза умела сделать охотничью стойку в нужный момент. Она ведь писала обо всем, хотя нельзя сказать, что печатали всё, что она писала.

И в этот раз она зацепилась взглядом за строчку: «Труп, труп, труп – три трупа. Маньяк? Молодые мужики в машинах. Месть? Заказ? Красивая фамилия — Арцев. И зовут красиво — Арсений. С претензией. И сам весь из себя, седые виски, стальной взгляд. Мечта курсистки».

Позвонить, что ли, следователю прокуратуры Арцеву Арсению Петровичу? Лиза нашарила на столе мобильник и набрала номер.

— Арсений Петрович? Это Елизавета Боброва из «Панорамы». Я хотела узнать у вас, есть ли что-то новенькое про те три трупа в машинах? Помните, была маленькая заметка у нас? Как, уже четыре трупа?! Ну не фи… то есть я хочу сказать, что мечтаю о встрече с вами, милейший Арсений Петрович!.. Сожалеете?.. А завтра?.. Я бы написала такой материал! Конфетка бы получилась!.. Конечно, опубликуем только после того, как вы прочтете! Что, прямо сейчас?! Нет-нет, уже лечу! Уже бегу! На углу у книжного магазина? Считайте, что я уже там!