– Да так, – уклончиво ответила я, ибо не хотела ворошить недавние события в общественном транспорте. Лика не первый и даже не пятый год знает меня, поэтому быстро все поняла.

– А может, поедем, покатаемся? – предложила она. – Я у отца машину возьму, поездим по городу, а то домой неохота.

Мы десантировались на остановке недалеко от ее дома. Уж не знаю, что сказал ее папа, когда услышал просьбу дочери, но Лика выскочила из подъезда с ключами и с победоносным видом.

– Ну, скажи мне, что девушка за рулем – все равно что…

– Все равно, что девушка с гитарой, – закончила я.

Ехали небыстро, так как дорога скользкая – зима наступает на пятки. Я начала долго и пространно, заплетающимся языком, но по возможности последовательно излагать события сегодняшнего вечера, хотя было ощутимо трудно удержать мысль. Но Лика умела слушать: бесконечными «вау!», «ё-моё!», «блин горелый!», «ну и ну», «обалдеть!» и проч., она помогала мне выстроить логическую цепочку и направить рассказ в нужное русло.

– Слушай, а на бездник к этому чуваку я бы сходила! – лихо выкручивая руль в сторону круглосуточного магазина с кафешкой на первом этаже, сказала Лика, – по-моему, интересный человек, судя по твоим рассказам. А остальным товарищам не помешает устроить брейнвош.

– Да, это было бы прикольно, хотя и жестоко.

– Уже нет, – не согласилась со мной подруга, – хотят девчонок – будут им девчонки!

– Не знаю, насколько они вас захотят, когда увидят, – скептически хмыкнула я, – мы по одному образцу, а меня вроде не хотят.

– А вдруг ты не замечаешь? – усмехнулась Лика. – Ты ж не видишь ни фига, прости, пожалуйста, и вовсе не исключено, что народ там уже слюнями изошел.

Лика припарковалась у магазина, как попало. Я открыла дверцу и неловко вывалилась из машины.

– А че им не ждать? – буркнула я, собирая мозги в кучу, – Мотька у нас красавица, они просто упадут, если она согласится пойти, конечно…

– Да, – грустно вздохнула Лика, – только Мотьке по барабану все эти мероприятия. Бедным мальчикам к ней не приклеиться, как ни старайся…

– Ой, не скажи! – хохотнула я. Получилось развязно и видимо уморительно, потому что Лика залилась хохотом.

Присядем, и расскажу ей про Мотькину влюбленность в мальчика, – думала я, толкая дверь с надписью «на себя». Мгновением позже кто-то толкнул ее мне в лоб. Прекрасный вечер еще не закончился.

Мы взяли по огромной тарелке макарон и бутылку колы, уселись в плетеные стулья и минут на пять замолчали. Когда макароны были съедены, мы стали говорить о Матильде.

– А что ж она мне-то ничего не сказала! – кипятилась Лика. – Сидели с ней весь вечер, шептались. И ни слова! Коза!

– Ладно, порадуйся лучше. Оживает человек.

Лика закивала в ответ.

– Ты его не видела? Как он из себя? Может, и его к Нику позовем?

– Про парней уговора не было, – меня всегда умиляла манера подруги решать за всех и приглашать кого-то к кому-то в гости.

Подкрепившись, мы еще покатались по городу, пока меня совсем не разморило. Подруга поинтересовалась, не укачивает ли меня, но я не знаю, что это такое.

– Подташнивает, например, а то и мутит.

– Придется тебе это корыто на уши поставить, чтобы меня затошнило! – храбрилась я.

– На уши? Щас сделаем!

Может, Лика и решилась бы на подвиги, но тачку переобули – на уши она становиться не желала. Пришлось отложить на следующий раз.

– А пока приехали.

Я выглянула в окно – приехали, только к дому бабы Шуры.

– Радость моя, теперь я в другом месте живу…

– Вот фак! – в сердцах подруга долбанула рукой по торпеде. – Адрес назови, если не в состоянии дорогу указать.

***

Разбудил меня звонок мобильного часов в двенадцать.