Сегодняшний проступок переполнил чашу терпения хозяйки, перед ее глазами всплыли все прегрешения кота за последнее время, и, схватив валявшуюся у входа метлу, она ринулась в бой.

– Ты что делаешь, старая, – взвизгнул Маркиз, не успев вовремя увернуться от заслуженного возмездия, – между прочим, я особа благородная, не то что некоторые!

Глаза Ягуси яростно блеснули.

– Ах так, значит! Ну погоди же, облезлое высочество!

И не успел тот даже мяукнуть, как метла вновь прошлась по холеным бокам.

– Это тебе за «старую», – приговаривала ведьма, вцепившись в пушистый хвост, который на беду Маркиза оказался слишком длинным и не успел выскользнуть из рук хозяйки. – А это за зелье!

– И в кого ты только такая зловредная! – постанывал питомец. – Варево, видите ли, ей жалко!

– Брысь отсюда, – не вытерпела Ягуся и, схватив кота за шкирку, вышвырнула на улицу. – Чтоб не смел мне сегодня даже на глаза показываться!

– Испугала, – фыркнул Маркиз. – Да если мне захочется, я и вовсе от тебя уйду, невелика потеря!

– Скатертью дорога!

И, погрозив напоследок метлой, Ягуся с треском захлопнула дверь.

– Не веришь, значит, – прошипел кот, недобро сверкнув огромными янтарными глазами. – Ну погоди, плохо же ты меня знаешь! Счастливо оставаться!

И махнув пушистым хвостом, Маркиз растворился в ночи.

Заснеженная Москва в преддверии Нового года представляла собой достаточно беспокойное и суетливое зрелище. Тысячи спешащих куда-то людей наводнили и без того оживленные улицы, бесконечная череда гудящих машин с раннего утра до самого позднего вечера тянулась по перегруженным трассам, а яркие, разноцветные витрины многочисленных магазинчиков как никогда манили сверкающими огоньками и притягивали к себе взоры прохожих. Куда ни кинешь взгляд, всюду искрился и переливался свежевыпавший снег, а в морозном воздухе витали ароматы апельсинов и хвои. Столица ускоренными темпами готовилась к Новому году, и каждый человек, независимо от пола и возраста, невольно поддавался этому всеобщему предпраздничному оживлению. Заметить среди всей этой суеты под ногами снующих прохожих медленно бредущего черного пушистого кота было достаточно сложно. Да и ничего необычного в этом факте не было: каждый день по улочкам города бегали сотни бездомных животных, но этот представитель семейства кошачьих заслуживал куда более пристального внимания по одной простой причине: его звали Маркиз и, можете быть уверены, его появление в столице не останется незамеченным.

Был поздний декабрьский вечер, постепенно толпы людей рассасывались по теплым квартирам, где их ждали горячий ужин и привычный голубой мерцающий экран телевизора. Только черный кот, практически слившийся с непроницаемой темнотой, размеренно брел по опустевшей улице. Вскоре на его пути возникла покосившаяся скамейка троллейбусной остановки. Легким пружинистым движением Маркиз вспрыгнул на скамейку и вперил напряженный немигающий взгляд куда-то вдаль. Со стороны казалось, что кот ждал троллейбус, но, конечно, такая абсурдная мысль не могла закрасться в головы редких одиноких прохожих. Тем не менее, так оно и было. Спустя некоторое время из темноты вынырнул троллейбус, мигнул фарами и неторопливо затормозил перед остановкой. Кот лениво потянулся и не спеша направился к открывшимся дверям. В салоне оказалось несколько свободных мест, и, недолго думая, Маркиз занял одно из них. Вслед за котом в троллейбусе появилось еще несколько человек.

– Уважаемые, пассажиры, оплачиваем проезд, – послышалось с задней площадки, и к вошедшим направилась кондуктор. Это была полная добродушная женщина с висевшими на веревочке очками и пучком тусклых пережженных «химией» волос. Люди зашуршали пакетами и сумками, а свернувшийся на сидении кот даже не шелохнулся. Смешно было предположить, что фраза кондуктора возымеет на него какое бы то ни было воздействие; странным казалось другое: столь близкое соседство с людьми нисколько не пугало Маркиза, напротив, он закрыл глаза и засопел. Но приятная полудрема длилась недолго, и внезапно над самым ухом кота раздался женский сюсюкающий голосок.