Дойдя до капота, он не пошёл к водительской двери, а свернул на мою сторону. Приблизился так же не глядя на меня, а слепо смотря перед собой, и с усталым видом стукнул костяшкой в стекло.

«Не стал вламываться сам – уже неплохо», – отметила про себя я. Неловко потянулась к ручке и осторожно открыла. Наружу вывалились мои штаны и чужая футболка. Йонг сфокусировал взгляд на упавшем и со вздохом поднял. Отдал мне моё, а затем зашарил у меня под ногами, в поисках своей одежды.

– Переодевайся, – глухо скомандовал он. – Сейчас поедем куда-нибудь перекусить.

– Мк? – удивлённо икнула я. Но вслед за этим кивнула.

Мужчина нашёл свои вещи и отодвинулся, давая мне выйти. Свою одежду положил на капот и стал молча натягивать по очереди, не обращая внимания на грязные ноги и перемазанный моей кровью пах. Я последовала примеру, стараясь не смотреть на то, что между ног у меня. Судя по стягивающим ощущениям, я вся перепачкана следами нашей бурной ночи. И так, и эдак грязная. И снаружи, и внутри…

Йонг надел чёрные джинсы, натянул серую футболку, сверху тонкую кожаную куртку – достаточно дорогую и опрятную на вид, точно не в стиле деревенских, которые на нас бросались. Хлопнул по карману, коротко кивнул, нащупав бумажник, и заглянул внутрь. Пересчитал купюры, быстро убрал на место и пошёл вокруг машины. Я как раз зашнуровала ботинки и думала, куда деть рваное платье. Растеряно подошла к нему, а он открыл багажник и вытащил оттуда какие-то истоптанные кеды. Натянул пальцами прямо на голые ступни, затем согнулся, роясь в вещах, и вытащил литровую бутылку минералки. С пшиком открыл, дёрнулся было пригубить, но спохватился и сначала протянул мне.

Я вцепилась в неё и, запрокинув голову, стала пить. Аж пролила немного – так хотелось! Но я смогла сдержаться и остановиться на половине. Опустила, выдохнула и отдала остатки ему. Он почти так же жадно допил до капли, швырнул пустую бутылку в багажник, туда же бросил моё платье, забрав из безвольных рук, а следом наконец-то прямо посмотрел мне в лицо:

– Йонг, – низким усталым голосом сказал он.

– Я уже поняла, – кивнула я и пояснила: – Увидела в паспорте. Ты русский?

– Нет, местный. – Он мотнул головой. – Живу в России. – И, долго глянув на меня и горько усмехнувшись, сказал: – А ты молодец. Смелая. И внимательная. – Махнул за плечо: – Пойдём. Нам надо ехать. На месте стоять опасно.

Я поборола желание сразу же уточнить, почему, и лишь вспомнила, что неплохо бы самой представиться, и пошла к своей двери. Мы уселись, Йонг завёл двигатель, а я, пристегнулась и ожидающе на него воззрилась. Он поднял на меня взгляд и так же долго пытливо посмотрел. Затем закусил губу, но ничего не сказал. Переключился на руль, щёлкнул коробкой, и мы отъехали.

– Куда мы? – через пару минут спросила я, когда мы снова мчали по шоссе.

Парень вдохнул, словно проснулся и наконец заговорил нормально:

– Сейчас едем в Пекин. Примерно сутки добираться. Переночуем в отеле, доедем до города, а оттуда на поезде в Шанхай. В Шанхае у меня есть друзья, пересидим какое-то время. А дальше… пока не решил. По обстоятельствам. – Он горько сглотнул и, как-то странно набычившись, искоса посмотрел на меня. – Ты как? Тебе больно?

Я сглотнула и сжала колени.

– Пока не знаю. Я ничего не поняла ещё. Но вроде нет. Кровь точно не хлещет, а боль так – слабая.

Йонг закрыл глаза и шумно выдохнул. Впрочем, тут же снова уставился на дорогу, но в голосе прозвучало облегчение:

– Хорошо. Я боялся, что покалечил тебя. Я был у тебя первым?

– Да. – Сказать это оказалось на удивление просто. Может, стресс, может, неожиданность и фантастичность событий, но сейчас мне моя невинность казалась какой-то бессмысленной. Было и нету. Куда страшнее в данном случае оказалось, если бы он у меня в этой ихней Поднебесной украл не девственность, а паспорт. Но я уже знала, что хорохорюсь. Когда всё закончится, а оно должно когда-нибудь закончиться, я приду в себя и в полной мере испытаю последствия. Буду рыдать по ночам и ненавидеть себя за то, в чём не виновата. Или нет. Кто знает? Может, я на самом деле распутная извращенка, и мне всё понравилось, просто я не хочу признавать? Раз уж губки набухли, а потом ещё и оргазм случился – вот диво-дивное, в первый раз-то!