Кстати, Надя хорошо сдала вступительные экзамены и, очень успешно проучившись 5 лет, получила диплом, ей сразу предложили место технолога на крупном комбинате с предоставлением квартиры. Но ехать надо было в Архангельск, где она проходила практику. Понятно, что мы туда не поехали. Я уже работал после института по распределению и ей дали свободный диплом.

Как обычно, чужие успехи мало кого радуют, и мы тоже испытали это внутри своего коллектива по полной программе, никому не нужны конкуренты, взявшиеся ни откуда. Хотя были ребята, которые искренне были рады и поддерживали нас.

Редкие минуты отдыха и общения в ансамбле

Вот с такими исходными данными мы начали свой путь в танцах. А помимо индивидуальной программы нам срочно нужно было учить и репертуар ансамбля. Конечно, проще было выбрать только ансамбль, такой выбор сделали многие. Но очень привлекал конкурсный танец и реализация себя через него. Это очень и очень увлекательно! Мы в этом ни минуты не сомневались. Думаю, что эта мотивация знакома всем и двигает многих.

Первый звоночек, что что-то не так прозвучал после Таллина. Тот турнир во многом нам открыл глаза на танец, а самое главное на качество его исполнения. Вроде те же фигуры, музыка, а лидеры танцуют по-другому, порой совершенно непонятно как они это делают.

У нас стали происходить на этот счет разговоры с Палычем, мы понимали, что с таким подходом далеко не уедем. Мы только тогда, услышав о существование каких-то семинаров, индивидуальных уроках с тренерами и ведущими парами, стали этим интересоваться. Это сейчас я понимаю, что Палыч учил нас «английскому медальному танцеванию», которое тогда в России было очень редким и даже продвинутым, но мало могло конкурировать по-настоящему с конкурсным танцем. Потом спустя почти 20 лет, когда мы продолжали учиться танцу на родине танца в Англии, мы это танцевальное направление наблюдали сами, видели турниры по «медальному танцеванию». В Англии, да и других странах, существуют несколько союзов и федераций такого танца. Все это направлено на массовое танцевание, типа как у нас тогда школы танцев. Это было направленно к тому же на массовость и привлечение людей, в том числе и через конкурсную составляющую: ступени мастерства – бронзовое, серебряное и золотое. Как уже сказал, это практически не имело отношение к конкурсному танцу.

К сожалению, мы тогда не смогли убедить Палыча в перспективности именно конкурсного направления, тем более это требовало серьезных финансовых затрат, перестройки основ тренировок, работы и вообще переосмысления всего-всего.

Все катилось по старинке. Показательные выступления в ансамбле и в паре, тренировки, которые приносили все больше вопросов, которые оставались без ответа. Понимали, что теряем время… Правда Палыч тогда разрешил нам свободно пользоваться своими немногочисленными кинороликами с турниров, в которых мы пытались что-то понять и что-то разглядеть (без звука, с посредственным качеством изображения, вечно рвущейся пленкой).

Но надо сказать, что даже это стало приносить свои плоды, мы резко стали прибавлять, появились интересные вариации с трюками и поддержками. Надина растяжка позволяла делать то, что никто не рисковал повторять за нами, например – подъем-вымах партнерши над головой в джайве (очень опасное движение, требующее полной уверенности в партнере). Почти поперечный шпагат в румбе, находясь в растяжке на левой и правой ноге партнера, высокие батманы и броски ног, высокие поддержки в посадобле, прокручивание партнерши в румбе, где она на одной ноге в приседе, за одну руку вращается рукой партнера с большой скоростью.