– С тобой, – голос дрогнул.

Оберин едва заметно кивнул, не поднимая на меня взгляда. Однако в этот раз в его голосе прозвучало что-то мягкое, почти успокаивающее:

– Хорошо. Меринда проводит тебя ко мне, когда будешь готова.

Он ушёл, оставив меня наедине с мыслями и странной тяжестью в груди.

Почему его внимание так важно для меня? Почему его холодность причиняет такую боль? Если сейчас мне кажется, будто внутри всё разрывается, что будет дальше? Это уже не просто страсть. Я тонула в этом чувстве, как человек, увлекаемый в бесконечную, тёмную глубину, где воздух стремительно кончается, а попытки выбраться лишь ускоряют падение.

Задумавшись, я не заметила, как пересекла лагерь. Враждебные взгляды демонов пронзали меня, словно острые стрелы. Их презрение ощущалось сильнее, чем когда-либо.

Но стоило мне увидеть Оберина, как всё изменилось. Я словно вынырнула на поверхность, срывая оковы отчаяния. Мир вновь наполнился звуками и красками.

Он стоял среди своих приближённых. Среди них был Ноэль – в его глазах читалась насмешка, едкая, как отравленный клинок. Остальные тоже не скрывали презрения.

Оберин коротко и властно бросил последние распоряжения, затем шагнул ко мне. Его рука уверенно легла мне на талию, он легко поднял меня и посадил на лошадь. Сам сел позади, крепко обняв одной рукой, а другой натянул поводья.

Не дожидаясь остальных, он рванул вперёд, оставляя свой отряд далеко позади.

Мы отъехали на приличное расстояние, и лесной покой окутал нас, будто защищая от посторонних глаз.

– Значит, ты уже бывала в Сумеречных землях?

– Да, – ответила я спокойно, но с лёгкой гордостью.

Оберин взглянул на меня с неподдельным интересом.

– И где же ты успела побывать?

– В долине вулканов я провела около двух недель. В Горноре задержалась почти на месяц. Ну и, конечно, была в поселении у горных пещер.

Я чуть обернулась, чтобы уловить его реакцию. На лице Оберина отразилось удивление, и это вызвало у меня довольную улыбку.

– По твоей вчерашней езде на лошади этого не скажешь, – заметил он, и в его голосе прозвучало лёгкое сомнение.

– Я путешествовала в карете, – с достоинством ответила я. – Моя цель была не в том, чтобы проверять себя на прочность или осваивать верховую езду, а в том, чтобы познакомиться с жителями.

– И как тебя принимали?

– Ожидать тёплых встреч было бы наивно, – призналась я. – Но всё же я нашла тех, кто поверил в моё стремление к добру.

– Позволь угадать. Молодые демоны мужского пола? – в его тоне сквозила ревность.

Его слова обожгли меня, словно сводя всю мою значимость лишь к внешности, будто за ней ничего не стояло.

– Ты правда так обо мне думаешь? – спросила я сухо. – Что я достойна внимания только по этой причине?

Оберин задержал взгляд на моём лице, затем чуть мягче произнёс:

– Возможно, я ошибаюсь. Просто мне трудно представить, что демоны, привыкшие считать эльфов врагами, могли оценить твои намерения.

– Не все демоны смотрят на эльфов через призму предрассудков, – возразила я, не скрывая вызова.

Я чуть прищурилась, разглядывая его профиль, и, прежде чем успела передумать, задала вопрос, который вертелся в голове с самого утра:

– А как твои воины относятся к тому, что я здесь?

Он молчал, глядя перед собой, сжав поводья так крепко, что костяшки побелели. Казалось, он обдумывал ответ, но в то же время боролся с самим собой.

– Их мнение не имеет значения, – наконец произнёс он. Голос его прозвучал слишком резко, будто он пытался убедить в этом не только меня, но и себя.

– Моё мнение тоже не имеет значения? – спросила я, глядя прямо ему в глаза.

Оберин напрягся. На мгновение в его взгляде вспыхнул огонь, но он не отступил.