Повернув вновь в сторону блондинки голову, я повел подбородком, напоминая, что она мне все еще не ответила.

— Вот, — пролепетала она и распахнула кофточку. Это было весьма неожиданно. До такой степени, что я еле успел остановить Ника. Он уже доставал пушку.

— Иди, Никитос, — я подтолкнул его.

Мой взгляд медленно прошелся по ее внешности: большие выразительные глаза, аккуратный носик, алые сочные губы, высокая грудь и… рука, которой она поддерживала свою находку, чтобы тот не выпал.

— Его кто-то выбросил в мусорку. Я же не могла оставить его здесь.

В ее небольшой ладони лежал черный комочек. Почувствовав заботу и тепло, он мирно спал под ее грудью. С виду щенок был похож на породистого. Скорее всего, какому-то уроду или его детишкам «не зашел» подарок. Вот пса и выкинули.

— Ладно. Убедила, — подхватив под мышки, я приподнял девушку. Стройная ножка теперь без проблем доставала до края бака, но на ней «красовалась» свежая окровавленная царапина.

Просунув руку под колено, я покрепче обхватил девушку и потянул на себя. Но вместо того, чтобы поставить на пол, зачем-то взял ее на руки. Что-то «замкнуло», перещелкнуло во мне.

Короткие шорты едва прикрывали трусики, маечка соблазнительно обтягивала грудь. А объемная длинная кофта придавала блондинке вид паинькой, послушный девочки, что никак не вязалось с этими крохотными доне́льзя шортами.

— Босс... — начальник охраны напомнил мне о реальности. — Юсупов нервничает, его громилы теребят пистолеты. Он тебе точно нужен живым? Может быть, перестреляем их на хер и по домам разъедемся?

Прим. Автора:

Зю́зино — район в Москве, расположенный в Юго-Западном административном округе.

Адики* — кроссовки кеды фирмы (Adidas).

3. Глава 2 Влад

У девчонки от услышанного глаза превратились в два огромных голубых блюдца. От слов Рыжего она перепугалась до жути и побледнела. Мне показалось, что она хочет прикинуться трупиком. Ну, так, как это обычно рекомендуют делать при встрече с медведем. Я даже наклонился к ее лицу, потому что мне показалось, что она больше не дышит.

— Это ты, что ли, в мусорке ковырялась? Что, делать не фиг или жить скучно? — начальник охраны выглянул из-за моей спины, максимально вытянув шею. — Тебе денег дать, что ли? Такая симпатичная, а… — он замолк, видимо, присмотрелся получше, — и даже о-чень… Слу-у-ушай, а может, ко мне потом поедем? Я щедрый парень. Я тебя не обижу. Что там тебя так прельстило, кожура от банана? У меня есть кое-что интереснее… — он взглядом указал ей на пах, — и без кожурки.

— Ш-ш-што? — блондинка буквально пропела, взяв нужную ноту и прижимая пса к сердцу. Так крепко, словно он мог защитить ее от охреневшего Глеба, от меня и от каждого придурка, который прямо сейчас зарился на ее подкаченные бедра.

Да они что, издеваются? Что Ник с его оценивающим взглядом, что этот трахарь вездепихательный!

Рыжему лишь бы пиструн свой пристроить, а кому — вообще не важно. Видно же, что девчонка напугана до чертиков и вот-вот «отъедет». Да если сейчас понадобится привести ее в чувства, ни у кого нашатыря не допросишься. Эти суровые парни такие мелочи в своих тачках не возят. Бинты, пушки, бухло — вот вся составляющая их аптечек.

— Глеб, — я взглянул на него так, чтобы он понял, что сейчас его подкатам не лучшее время и место. Но на это в его глазах прочел: «А тебе, значит, можно?»

Можно? Можно, сука! Сейчас мне все можно, пока она не потеряла сознание. Только обморока ее нам не хватало…

— Ладно, — я еще раз оценил ее бледность. — Посиди пока в машине.

— А это зачем? — она так тихо сказала, что я еле ее услышал. — Вы меня отпустите, и я пойду... с богом.