У Лады же наверняка кто-то есть. Кто ее целует все эти годы… И не только!

Рука сама сжимается в кулак.

Но я тут же беру себя в руки. Ради девочки.

– Поцелуй маму, когда ей можно будет просыпаться. Ты. Ты подходишь.

Бормочет Лиза, окидывая меня долгим оценивающим взглядом.

– Хорошо. Обязательно поцелую. И тогда твоя мама очнется. Ну, а теперь сказка. Да, малыш?

Выискиваю в телефоне какие-то сказки.

Лиза явно не очень довольна тем, как я читаю с экрана.

Ну что ж. Я привык мало говорить. И в основном о бизнес-проектах.

Получается, конечно, сухо, но как могу…

В конце концов, Лиза все же засыпает.

Сворачивается калачиком, обхватывая ручками подушку.

А я долго сижу.

Черт знает, сколько. Целую вечность. Как оглушенный.

Просто рассматриваю каждую ее черточку.

Прислушиваюсь, как дышит. Смотрю, как смешно кривит носик.

И у меня даже сердце, кажется, замирает, когда малышка что-то бормочет и улыбается во сне.

Она моя? Или нет?

Всего разрывает на части!

Совершенно раздавленный, выхожу из спальни.

Дверь другой, в которой я собирался сегодня провести ночь, приглашающе приоткрыта.

Но я иду мимо.

В свой кабинет.

– Есть какие-то новости?

Не здороваясь, тут же спрашивая глав врача.

– Простите, Максим Станиславович. Но пока без изменений. Но ей не хуже, и это уже хороший результат.

– Да. Благодарю.

Сжимаю трубку до побеления.

Я вычеркнул ее из своей жизни. Никогда не собирался больше увидеться с Ладой Андреевой.

Но почему тогда сердце сжимается от одной мысли о том, что ей там плохо? Что она пострадала?

А о другом… О том, что все может стать еще хуже, я даже думать не хочу!

– Валентин Андреевич.

Времени уже второй час.

Знаю, что дергаю человека из постели. Но не могу иначе!

Он светило. Врач от Бога. Говорят, его руки и светлая голова творят чудеса!

– У меня к вам огромная просьба. Третья городская. Лада Андреева. Да, очень срочно. Я компенсирую все.

Но легче не становится.

Так и замираю, глядя сквозь окно в ночь. Прислонившись лбом к холодному стеклу.

Лада.

Та, что перевернула однажду всю мою жизнь! Вырвала мне сердце и перемолола его своими пальчиками в мясорубку!

И снова появилась в моей жизни. Когда все стало так размеренно и понятно. Сорвала помолвку.

Еще одна моя помолвка сорвалась!

Только тогда…

Тогда я собирался назвать своей невестой ее! Ладу!

Я уже не тот. Не прежний.

Но воспоминания накрывают с головой. Я будто возвращаюсь в тот самый день…

– Милый. Я жду тебя в нашей спальне.

Снежана подходит сзади. Прижимается к моей спине, обхватывая мой пресс.

Напрягаюсь, когда она забирается пальцами под рубашку.

Скользит ниже, добираясь до ремня на брюках.

На ней нет одежды. Она абсолютно обнажена. Я это чувствую. Как и ее срывающееся дыхание.

Наша спальня.

Черт!

Почему сейчас эти слова вызывают отторжение?

Этот дом я купил еще давно.

Моя первая серьезная покупка с тех пор, как я начал подниматься из дерьма и зарабатывать деньги.

Не самый роскошный. И не в самом дорогом районе.

С тех пор у меня появилось много домов и квартир.

Но этот дом…

Мое первое достижение. Я им горжусь.

И именно сюда я собирался привести только одну женщину. Ту, что снова взорвала сегодня весь мой мир!

Этот дом я строил для нее когда-то! Для нас…

– Наша спальня будет в том доме, который я для нас строю, Снежана, – сухо отвечаю, обхватывая ее руки.

Не даю им спуститься ниже. Туда, куда они наметились.

– У нас теперь все общее, Макс.

Снежана скользит губами по моей спине.

– То, что помолвка не состоялась, ничего не значит. Завтра свадьба Фила и Оли, а после мы сразу устроим нашу помолвку.

– Снежана…

Сам не замечаю, что слишком сильно сжимаю ее руки.

Тут же отпускаю их, опомнившись.