— Так это... сырники, — дрожит мой голос от нарастающей в душе обиды. — Будете? Они очень вкусные. Попробуйте, — ещё на что-то надеюсь, смотря на её брезгливую физиономию.

Милана деланно тычет своим наманикюренным пальцем в мои старания и кривит рот.

— Сколько же в них холестерина! Да моя фигура мне этого не простит. Ешь сама, — фыркает она и достаёт из холодильника связку бананов.

— Не хочу. Что-то аппетит пропал, — стою, подпираю собой стеночку и смотрю в пол, мечтая скрыться от них.

Я же хотела как лучше. Хотя бы притворились, что им приятно.

— Надь, а ты ведь права! — вдруг слышу Максима, поднимаю вдохновенный взгляд и вижу, как он трескает мои сырники, да ещё с таким аппетитом, за обе щёки. — Кстати, ни че они не жирные. В самый раз. Мил, попробуй.

Милану огорчил тот факт, что Максим пошёл против правил. Но как же меня он воодушевил, ведь что-то подсказывает, пошёл он против правил, чтобы не обижать меня. Спасибо и на том.

— Как-нибудь в другой раз, дорогой! — вздёрнув нос, снова фыркает Милана. — Будь готов! Через час нам нужно ехать на примерку! — надкусывает банан, и пулей выметается из кухни, скрываясь в какой-то комнате.

Проводив её недобрым взглядом, Максим ставит локти на стол и усердно потирает свои виски. Вся бодрость и свежесть испарилась с приходом Миланы, но с её уходом так ничего и не вернулось.

— Извини, настроение с утра поганое что-то. А сырники и впрямь очень вкусные, — он поднимается из-за стола, споласкивает руки, а затем подходит ко мне и подушечкой большого пальца смахивает что-то с моей щеки. — У тебя там мука... была.

Глаза в глаза. Момент достаточно странный и напряжённый.

Что он ищет на моём лице? Зрачки его так и бегает по нему, потому я вынуждена отвести взгляд в сторону.

— Я, наверное, пойду, — скриплю я как проржавевшая дверь, ковыряясь в своих ногтях. Нервы, что ли? — Спасибо, что приютили.

— Да не за что. Скажи, когда будешь готова, я до машины тебя провожу, — бросает он и, вернувшись за стол, надкусывает очередной сырник.

— Папочка, почему ты не разбудил меня? — раздаётся звонкий голосок, как у птенчика, а потом на кухне появляется маленькая белокурая девчушка.

Она вихрем подлетает к Максиму и набрасывается на него с объятиями, а он подхватывает её, подбрасывает в воздух. Целует её в обе розовые щёчки, а потом снова и снова, пока девочка заливается заразительным смехом. Мои губы самопроизвольно расползаются при виде такой искренней радости.

У них с Миланой есть дочь. Это же просто замечательно.

— Да как же я мог тебя разбудить? Ты же так сладко спала, — светится он от счастья, держа её на руках. — Принцесска, познакомься с тётей Надей.

Девчушка переводит на меня огромные синие глаза, округляет их.

— Ой, я думала это Милана, — хмурит она светлые бровки.

Милана... Не мать она ей вовсе.

— Ну, до Миланы мне далеко, — отвечаю, приходя в умиление. — И как же тебя зовут, принцесса?

— Василиса, — прячет она лицо, укрывшись в волнистых волосах и вцепившись в шею Максима.

— Какое красивое имя. Тебе оно очень идёт.

— Сходи почисть зубки, а потом позавтракаем и будем собираться, — Максим ставит девчушку на пол и она убегает. — Она не любит... посторонних женщин.

Так вот оно что.

— В этом вы с ней схожи, — отвечаю, не подумав. — В смысле, в общем, не важно. Я ухожу.

Тупость.

Поскольку собирать мне нечего, а зубки почистить нечем, я заправляю постель и возвращаю комнату в первозданный вид. Выхожу в коридор, намереваясь обуться, а балеток моих уже и след простыл. Я обшариваю все углы, заглядываю во все шкафчики, но они как сквозь землю провалились.