Я подавилась следующим проклятием.

– То есть… как это? – и тут меня осенило. – Ты что, оплатил ремонт моей машины?

– Пытаюсь загладить вину.

– Вину?

– Ну учитывая, что Лисицина психанула потому что я ее бросил, то да – вину.

– Подожди, я не поняла. Ты ее бросил – понятно. Но при чем здесь месть мне?

И ох как мне не понравился его взгляд…

– Бойко! Я жду.

– Когда она спросила, по какой причине мы расстаемся, я сказал, что ухожу к тебе. Это было первое, что в голову пришло, сорри.

– Ты совсем рехнулся?! – я буквально задохнулась от негодования. – Какого дьявола?! Зачем ты это сказал? Ты хоть понимаешь, что именно ты сделал?

– Извини, шутка не удалась, признаю.

– Шутка? – в гневе "пнула" его кулаком в грудь. – По-твоему это просто шутка? А если она расскажет об этом в универе?

– Не расскажет.

– А если?

Он заключил мою руку в свою и мягко остановил град мелких ударов.

– Она ничего не расскажет. Можешь не волноваться.

Тяжело дыша, я выдернула ладонь и затянула туже узел пальто.

– Ты не имел права приплетать меня в свои дурацкие игры!

– Не имел. Но она спросила, что я делал у тебя дома, ну я и ответил честно, что спал. Ну а дальше чистая импровизация.

– Ты же жизнь мою можешь так разрушить, понимаешь? Для тебя это все шутки, а для меня – удар по репутации. Тебя если что всегда прикроет отец…

– Вот не надо только его сюда, ладно? – перебил он раздраженно. – Да, шутка была тупая. Я извинился. Тема закрыта. Уже завтра твоя машина вернется из сервиса, – и пошел к подъезду.

Только сейчас я заметила обращенные на нас любопытные взгляды соседей: кто-то торчал на балконе, кто-то выгуливал собаку. Идти за ним я совсем не хотела, но и быть единственным объектом повышенного внимания тем более, поэтому гордо подняла подбородок и вошла в свой подъезд.

Бойко ждал когда придет лифт, и клянусь – если бы не шестнадцатый этаж, я бы пошла пешком, но после трудового дня на каблуках преодолеть хотя бы пять была уже не в силах.

Да и вообще – какого черта? Это и мой дом тоже. Пусть пешком идет он!

– Поедешь? – спросил он, войдя в кабину и положив палец на кнопку с цифрой шестнадцать.

– Само собой, – я вошла следом и демонстративно повернулась спиной к нахалу.

Двери лифта сомкнулись, кабина плавно тронулась и спустя несколько секунд… остановилась.

А еще через мгновение потух свет.

***

Несколько секунд мы стояли в полной тишине, нарушаемой лишь едва слышным шуршанием его кожаной куртки и паническим шумом моего дыхания.

Я с самого детства боялась темноты, такой, абсолютной, когда ни отблеска уличных фонарей, ни света луны, ни лучика ночника. Лоб покрыла липкая испарина, пульс взметнулся к отметке минимум сто пятьдесят.

Умом я понимала, что в полной безопасности – это просто лифт в моем доме, не семидесятилетней давности, а новом и современном. Скоро придет мастер и все починит, я тут не одна… Но именно этот последний пункт смущал больше всего.

Лучше бы одна. Так точно было бы спокойнее.

– Только этого не хватало, – я слепо принялась шарить ладонью по стене. – И где тут эта чертова кнопка вызова техпомощи!

– Ругаешься как сапожник. А еще препод.

– Лучше просто молчи, иначе я покажу тебе, как ругаются преподы, – двинув ладонь левее, наткнулась на препятствие в виде его теплой руки. И как прошлой ночью тело словно прошило разрядом высоковольтного тока.

– Это что такое было? Домогательства к студенту? – моментально среагировал он. – Не думал, что ты такая.

– Может, будешь все-таки соблюдать субординацию?

– А что такого? Мы же одни.

Одни… Одни в полной темноте…

Чувства обострились донельзя и мозг вступил в яростную борьбу с разумом. Все смешалось: страх, злость, бессилие, обида. И что-то еще такое, что я даже не хотела интерпретировать.