Не люблю, когда меня пытаются заарканить, но у этой малышки получается, даже когда она не старается.

Не знаю, что будет дальше. И чем это все закончится. И думать не хочу. Вернее, даже не могу в данный момент. Потому что в конкретную минуту я всецело ее…

— Яр, — слышится из-за ширмы кошачья интонация, которая сейчас почему-то неприятно режет слух, — может уже отпустим девочек и перейдём к основному блюду?..

Я замечал, что у баб безотказная чуйка, когда дело пахнет жаренным: каждый раз, когда я устаю от очередной любовницы и собираюсь с ней порвать, она активизирует все своё обаяние на полную катушку. Вот видать и Ольга не исключение, понимает, что ее положение зыбкое, вот и торопится остаться наедине.

Да только я понимаю, что уже поздно. Я теперь прихожу в эту квартиру только для того, чтобы уединиться со своей принцессой. Другого выхода, пока я не приручу эту упрямицу нет. Так что точно не собираюсь ее никуда отпускать. Но Олеся об этом ещё не знает. И очевидно голос моей бывшей любовницы вынуждает ее прийти в себя. Она тут же упирает ручки в мою обнаженную грудь. Стискиваю в своих объятиях ещё теснее, прижимая к себе, давая понять, что не намерен отступаться.

— Яр, у меня для тебя припасён сюрприз, — мурлычет Ольга из-за ширмы, — давай сегодня закончим пораньше, м?

Леся стучит кулачками, и мычит в мой рот нечто протестующее.

Поддаюсь, отстраняюсь, и спешу ответить Оле, чтобы она не нарушила мое уединение с малышкой:

— И что же там за сюрприз? — не отвожу взгляда от раскрасневшихся губок Олеси. Провожу по ним большим пальцем, собирая влагу. Осторожно поглаживаю румяную щечку, успокаивая свою девочку. Вижу, как ее грудь нервно вздымается от такого же бешеного дыхания, как у меня самого.

Потерпи, малыш, скоро мы останемся наедине…

— Вот давай поскорее закончим и узнаешь? — звучит томный голос из-за ширмы.

А голубые глаза глядят уже привычно осуждающе. Понимаю, маленькая, не нравится тебе, что вот так приходится прятаться. И сбежать не может, — очевидно эта работа для неё слишком важна. Но я все исправлю, как только ты согласишься стать моей. Выкину всех баб из своей жизни ради тебя одной. Потому что хочу только тебя. Двадцать четыре на семь буду держать тебя рядом, пока не удовлетворю эту свою ломку по тебе. И никакая работа тебе больше нужна не будет, — обеспечу тебя до конца жизни, даже если наиграюсь раньше. Ты стоишь этого.

— Некуда торопиться, — твёрдо говорю Ольге, тогда как все мое внимание на хмуром личике, что держу в своих руках: — Для начала я хочу получить свою порцию удовольствия на этом столе.

Складка между точеных бровок становится глубже. Леся отталкивает мои руки:

— «Для начала», — язвительно шипит моими же словами мне в лицо: — давайте вы хотя бы уляжетесь на этот долбанный стол!

Усмехаюсь, оценив по достоинству ее хищную реакцию:

— Не ревнуй, малыш, — оставляю короткий поцелуй на приоткрытых губках: — Я весь твой.

— Вы мне и даром не сдались! — цедит рядом с моими губами.

А ей теперь палец в рот не клади: всегда найдётся что ответить.

— Как же? Ты ведь меня заклеймила, — шепчу ей в ответ и слегка наклоняю голову, демонстрируя уже бледнеющую отметину от укуса. — Придётся ответить.

— Пфф, — фыркает, и нервно дергает ворот своего кимоно, — а вы как собираетесь отвечать за это?

Ухмыляюсь, изучая контрастные пятна на ее бледной коже. Мне нравится. Моя.

Хочет тут же спрятаться, но я ловлю ее запястье и придвигаю девочку к себе. Фиксируя упрямые руки у неё за спиной, придвигаюсь к налитой груди:

— Я готов взять… — касаюсь губами ее кожи, — полную ответственность.