Каждая мышца теперь будто вибрирует после ее прикосновений. Хочу ещё…

Вцепляюсь пальцами в первую попавшуюся опору — зеркало моей бэхи. Кости выламывает как от лихорадки, настолько меня тянет прямо сейчас сорваться с места, догнать малышку, запихнуть ее в свою тачку и…

Не знаю, что потом. Иметь ее пока не надоест? Забив на то, что она упирается? Хотя… мы оба понимаем, что она хочет меня не меньше, чем я ее.

А когда надоест? Выкинуть? Опять сломать?

Под моей ладонью хрустит пластик.

А если не надоест?..

Бред какой-то!

Однако в голове четкое осознание, что сексом с другой женщиной я эту нездоровую тягу никак не вытравлю.

Из вариантов: вечно теперь ходить неудовлетворенным — а я к такому не привык, или же… рискнуть и убедить принцессу стать моей новой постоянной любовницей, пока я не насыщусь ею.

Провожаю взглядом корыто, что выезжает из дальнего угла парковки. Я знаю, что Леся видит меня, но упорно старается не смотреть в мою сторону.

Да уж, на этот раз завоевать эту малышку — непростая задачка. Но мне так даже больше нравится. Какое-то приятно-щекочущее предвкушение, которого я сто лет не ощущал, как ребёнок в канун праздника.

Тачку ей хорошую куплю, а-то меня в сервисе не поняли, когда я им велел эту колымагу починить. Хату ей в порядок приведу. Ещё одну подарю — для наших встреч. Шмотки брендовые ей очень пойдут. Камешки всякие. Она достойна большего, лучшего.

Моему телу явно вкатывает эта фантазия: в брюках становится тесно, когда представляю девочку, обнаженную в своей постели, в одних лишь дизайнерских трусиках, что стоят дороже ее шахи.

Падаю на заднее сиденье своей машины, и прикрываю глаза, испытывая удовольствие от одной только мысли, что это осуществимо.

Стоп. Сначала надо все хорошенько взвесить.

Ведь не зря я когда-то оставил ее в самом безопасном месте — как можно дальше от себя…

Черт. Эта мысль отрезвляет.

В тот раз у меня был единственный вариант защитить мою маленькую соседку…

Негласное правило в наших кругах: если почуял, что на тебя началась охота — первым делом спрячь своих родных.

Вопрос только в том, что ни одно убежище не гарантирует им спасения. И как раз в такие моменты к людям с моим прошлым обычно и приходит раскаяние: «если бы они не были связаны со мной, то им бы ничего не угрожало».

Поэтому большее, что я мог для неё сделать тогда, когда понял, что охота объявлена — отсечь всякую связь с собой: показать, что она для меня всего лишь очередная шлюха.

— Шеф, куда едем? — выдёргивает меня из размышлений Миша.

— Домой, — отзываюсь коротко, но чуть подумав, добавляю: — По пути в кондитерскую какую-нибудь заедь. Возьми каких-нибудь пирожных с заварным кремом.

— Вы же не едите сладкое, — непонимающе напоминает водила.

— Мне его и не есть…

Признаться, за этот год ничего существенного так и не случилось. Я уже было начал думать, что пожар в моем доме и правда был простой случайностью. Однако в нашем деле каждую случайность стоит перепроверять дважды и с особой осторожностью, поэтому все форс-мажоры прямо или косвенно связанные со мной я контролировал лично.

Так, несколько едва не сорванных контрактов оказались рядовым обострением в конкурентной среде, на фоне слухов о том, что я умер.

Кроме того, четверо моих ребят пропали, но к этому я давно привык, ещё со времён Олесиного отца. И пара моих бывших любовниц скончались: одна — передоз, — помню, именно из-за сомнительных увлечений Лины я с ней довольно быстро порвал, — а вторая не угодила очередному папику.

Но все это при моем образе жизни и круге общения — штатный режим, не более.

Значит ли это, что я могу себе позволить завести столь хрупкую любовницу?