Ближе к завершению рабочего дня мне позвонила Марья Ивановна и спросила, не видела ли я Алину. Оказывается, она так и не вернулась вчера из ресторана, и женщину это сильно беспокоило. Я тоже заволновалась, поскольку на девушку это не похоже. Она любила погулять, сходить в клуб или надолго пропасть со своим парнем Женей, но только после того, как предупредит маму. Поэтому я отказала Паше в прогулке и, как только освободилась от работы, побежала домой. Только у меня были контакты с работниками ресторана, и только я знала, как связаться с Женей. 

Благо, что мой мобильный телефон во время увольнения был со мной, иначе осталась бы и без него. Но, поскольку на квартиру часто нападали коллекторы, а Марья Ивановна постоянно звонила, если что-то случалось, даже во время выступления, я всегда носила телефон с собой в лифе или за поясом, предварительно поставив его на вибрацию. Если бы его оставила в ресторане, мне бы пришлось идти за ним для того, чтобы узнать хоть что-то насчет Алины, поскольку все номера официанток были в нем.

Я надеялась, что с подругой все в порядке, но меня все равно одолевали тревожные мысли…

8. Глава 7

Яна

Первым делом я проведала Марью Ивановну в надежде, что что-то изменилось: вдруг Алина вернулась, и все уже было хорошо. Мне не хотелось звонить в ресторан, потому что так было легче пережить потерю работы и свое вчерашнее сумасшествие. Но Алины дома не было, и мне больше ничего не оставалось, как заняться ее поисками, чтобы успокоить взволнованную женщину. Она столько помогала нашей семье, столько значила для меня, что я просто не могла оставить ее в беде. 

Изначально я набрала Женю. Несколько раз звонила, и, в итоге, трубку взяла его мама, сообщив, что он в больнице в ужасном состоянии. Его ноги руки были перебиты в нескольких местах, и теперь парень прикован к койке на несколько месяцев. Алину она не видела, но девушка звонила ей вечером после работы и спрашивала о Жене. После этого звонка телефон девушки был вне зоны сети. 

Я начала звонить всем девушкам из смены Алины, но они быстро отвечали, что ничего не знают, и выбивали вызов. Только одна сказала, что моя подруга ушла домой из ресторана в обычное время и очень спешила.

– Женя в больнице, – сообщаю Марье Ивановне. – Ему очень плохо. Возможно, Алина там. 

– Что с ним произошло? – с ужасом спрашивает женщина.

– Не знаю. Я не спрашивала. Его мама была убита горем. Может, авария… Перебиты ноги и руки… Это все, что я знаю, – отвечаю, подавляя ужас в голосе. 

– Нужно проверить, – соглашается Марья Ивановна, немного оживившись. – Если Женя в больнице, она действительно могла пойти к нему. А там телефон сел или уснула…

– Думаю, в этом и причина, – успокаиваю женщину. – Но сегодня идти в больницу слишком поздно: не пропустят. А вот завтра утром… Я попробую забежать в обеденный перерыв и поспрашивать.

Больше я ничего не могла сделать. Сама не знала, где могла пропасть Алина. Но у меня возникали жуткие мысли о том, что с ней могло произойти что-то плохое по дороге домой. Девушка не могла надолго пропасть без вести, не сообщив об этом своей маме. 

***
На следующий день я тоже работала в кафе. Порой, если была возможность, брала дополнительные смены. И вот у нас как раз одна девочка заболела, и мне пришлось выходить на работу три смены подряд. Обычно я работаю через день, с восьми до восьми, поэтому успевала подготовиться к выступлениям в ресторане. Теперь же могла работать, сколько хочу. Спешить некуда. 

День проходил трудно и как-то беспокойно. Беспокойно, потому что солидный клиент, который был вчера целый день в нашем кафе, опять находился здесь, за самым отдаленным столиком.