Рэд встал, внимательно обошел пещеру по кругу, чтобы убедиться в ее безопасности. Выход отсюда был только один. Но раньше, судя по всему, был и проход вглубь. Сейчас он был плотно завален камнями. И в той стороне на стене виднелись глубокие трещины. Рэд на всякий случай достал из кармана комбинезона портативный газоанализатор. Он хотел убедиться, что ничего токсичного сквозь эти ведущие в неизвестность щели в пещеру не попадает. Но газоанализатор удивил – уровень содержания кислорода непосредственно около щелей был двадцать процентов! А это почти норма для человека! Капитан отошел от завала обратно к выходу из зала и сделал там повторный замер. Концентрация упала до восемнадцати процентов. Это не хорошо, но в целом человеческий организм, пусть с головокружением и частящим сердцем, может находиться в пещере без кислородного баллона. Рэд пообещал себе подумать об этом завтра и вернулся к лейтенанту.

– Что произошло?

– Геологи умудрились вызвать локальное землетрясение.

Теперь понятно, почему вездеход был «впечатан» в гребень из камней, а разведывательная установка не работала. В принципе всё совсем не плохо: непосредственной опасности нет, до рассвета не так уж и много… Тут капитан вспомнил про смутивший его изначально силовой полог.

– Откуда у вас это? – спросил он у Вальца, кивнув на «мыльную пленку».

Питер показал на отсутствующий на поясе аккумулятор и блок генерации индивидуального щита.

– Но он же должен имитировать форму тела? – непонимающе уточнил Рэд.

Питер впервые улыбнулся.

– Это наши маленькие армейские секретики. Индивидуальный щит можно снять и перепрограммировать в любую форму. Единственное, так как здесь его пришлось растягивать на площадь большую, чем занимает пространство вокруг человека, он достаточно хлипкий.

– И вы поэтому караулите здесь на всякий случай, а не ложитесь спать как все, – подытожил капитан.

Питер пожал плечами.

– Я отвечаю за этих людей.

– У вас есть запасной аккумулятор? А то к утру вы останетесь без индивидуального силового поля.

– Он уже сел, – неохотно ответил Вальц.

– Давайте я его поставлю на зарядку в аэрокаре.

– У вас там горючки едва на обратную дорогу, – тут Питер смутился и совсем по-мальчишески, хотя и басистым голосом, проговорил: – Простите, я его немного поразглядывал. Впервые вижу вблизи такую крутышку.

– Ничего, солью завтра с геологической установки. Я так понимаю, ей все равно в ближайшие дни не работать, – и Рэд протянул лейтенанту руку.

Тот, секунду поразмыслив, полез в вещмешок и достал пустую батарею. Капитан завел аэрокар и, поставив ее на зарядку, вернулся к лейтенанту.

– Ложитесь, поспите хоть пару часов, – сказал он Питеру. – Сутки же уже на ногах.

– А вы разве нет? – отозвался Вальц, смешливо глядя Рэду прямо в глаза.

– И я. Но я привычный.

– Я тоже. В операциях, бывало, и по трое суток не спишь.

– Так там же со стимулятором.

– Когда да, – кивнул Питер, – а когда и нет. Или вовремя не подвезли. Или уколол уже столько, что крышу сносит. А без мозгов в тех местах нельзя.

– Воевали?

– Четыре года в горячих точках. Это уже после ранения в охрану перевели.

Непринужденно так сказал «после ранения». Хотя Рэд от своего инструктора много историй слышал и знал, что всякие мелкие прострелы, рассечения и так далее залечивались в капсулах прямо на месте и солдат тут же возвращали в строй. Раз Питера комиссовали, значит, травма была значительная. Рэд бегло оглядел парня, хотя под комбинезоном толком не разберешь, протезы это или нет. Питер заметил и рассмеялся.

– А вы шарите! Нет, конечности свои, ничего не оторвало. А вот печень, селезенку и обе почки пришлось заменить. Но вроде нормально прижились, работать могу, нагрузки переносить тоже. Вы только… не распространяйтесь про это, пожалуйста. Руководство знает, а чтобы остальные – не хочу.