Когда наш аэромобиль, наконец, совершает посадку возле дома, мысленно я почти соглашаюсь помочь Рисаю. Мне остаётся только произнести своё согласие вслух.

Я покидаю салон аэромобиля самостоятельно, не дожидаясь, пока двуликий подаст мне руку.

- Знаешь, Рисай. – Я делаю шаг к нему, как раз в тот момент, когда он подходит, чтобы помочь мне выйти. – Я тут подумала, и мне кажется…

- Дарья. – Он берёт меня за руку и неожиданно притягивает к себе. – Если во время… остановки я напугал тебя или сделал что-то, что было неприятно…

Его слова в то же мгновение пробуждают воспоминания о поцелуе. И вмиг становится нечем дышать.

Рисай замолкает, не договорив.

Вскидываю взгляд на двуликого и встречаюсь с ним глазами. Рука сама тянется вверх к его лицу. Касаюсь щеки Рисая кончиками пальцем и осторожно провожу вниз. Почему-то только сейчас ощущаю едва проступающую щетину.

- Всё, что ты делал, мне нравилось. И я хочу когда-нибудь снова…

Рисай резко подхватывает меня на руки, заставляя замолкнуть. И, ничего не говоря, быстрыми шагами направляется в сторону дома.

- И куда мы? – Я обхватываю Рисая за шею и прижимаюсь к его груди.

- В мою спальню! – говорит он так резко и бескомпромиссно, что я вздрагиваю у него в руках. – И ради всего святого, Дарья, не ёрзай, если не хочешь потерять невинность прямо в холле.