Придя в себя, я не стала сразу открывать глаза. Попыталась вспомнить, что произошло, и вспомнила жгучую боль в груди. Решила, что нахожусь в больнице. Но при этом чувствовала на своей коже свежий ветерок, было прохладно. Показалось или я действительно слышу пение птиц? Пришлось открыть глаза, чтобы убедиться, что я не умерла.

Над собой я увидела небо. Обычное, наше, земное небо. Голубое, с облаками. Очень красивое. Такое небо, по которому я скучала, глазея из окна офиса в то низкое и серое, что висело над городом.

Были видны верхушки сосен. Осторожно, опасаясь снова почувствовать боль в сердце, я села. Оказалось, что лежу на траве, на опушке среди деревьев. Нагую кожу холодил прохладный воздух. На краю опушки – домик. Он будто бы приветливо светился, хотя и так было достаточно светло. Так и манил подойти к нему. Здесь можно было попросить о помощи и где, может быть, объяснят, как я тут оказалась. При условии, что обитатели этого домика не похитили меня из дома, и не выбросили голую в лесу на съедение диким зверям. Эти мысли неприятно отозвались в груди. Стараясь не обращать на тугой узелок внутри, который спускался куда-то в живот, я пошла к домику.

Тело как будто затекло от долгого лежания на земле, да и после перенесенного сердечного приступа, хотелось обращаться с собой как можно бережней. Доковыляв до двери, я постучала. Тишина. Потянула дверь, и она открылась (как в сказке). Позвала, мне никто не ответил (я точно в сказке). Передо мной была небольшая комнатка, очень напоминающая гостиную в шале. Да, внутри все выглядело так, как в дорогущем отеле горнолыжного курорта, как на фотографиях в журналах. Диван перед камином, медвежья шкура на полу, оленьи рога. Похоже, кто бы здесь не жил, этот человек выставит мне счет на кругленькую сумму или даже засудит, если я сейчас же отсюда не уберусь. Продолжая звать хозяев, я прошла вглубь дома по коридору, идущему из комнаты. Дальше кухня, ванная комната (о, боже!) и спальня с огромной кроватью и письменным столом. Чудесный дом, полностью пригодный для жизни. И никаких личных вещей, ничего такого, что могло бы мне сообщить хоть что-то о владельце.

Я пошарила взглядом по стенам и столикам: нигде нет часов! Хотелось бы знать хотя бы, сколько сейчас времени. Мне пришло в голову поискать телефон – где-то он должен быть, особенно, если этот домик принадлежит отелю. Неприятная догадка: а ведь этот домик, должно быть, подготовили к чьему-то приезду, поэтому он открыт и все в нем в порядке. И моему появлению здесь, конечно, никто не обрадуется. Значит, нужно найти кого-то из сотрудников или попытаться пройти к административному корпусу. Но я порядком замерзла, да и не хотелось, чтобы кто-то пришел сюда и обнаружил меня без одежды. Придется позаимствовать один из чудеснейших мягких белых халатов, что висят в ванной комнате. Завернувшись в пахнущий свежестью халат, я стала искать телефон.

На миг мне даже показалось, что здесь ждали именно меня. Жаль только, что я не помню, как здесь оказалась. Еще и в таком виде. Последнее, о чем помню – это сердечный приступ в моей ванной. Что такого могло произойти после, чтобы я могла себе позволить отпуск в шикарном лесном отеле? Остается только поздравить себя с амнезией. Какому заболеванию она может сопутствовать? Наверняка, меня преследует что-то серьезное. Приходилось только радоваться тому, что я проснулась здесь, а не в какой-нибудь канаве.

На поверхностях – столиках и тумбочках – телефона не было, поэтому я решила поискать во всех шкафчиках. Заглянула заодно в холодильник на кухне – полный свежих овощей и фруктов, йогуртов и готовой замороженной еды. В ванной, помимо халатов, были еще тапочки и полный набор гигиенических принадлежностей, которого хватило бы на несколько дней. В спальне, в ящике письменного стола – несколько пачек бумаги, ручки и карандаши. При виде письменных принадлежностей во мне шевельнулось какое-то чувство вроде узнавания. Но тогда было не до того, чтобы слушать себя, и я совершенно не обратила на это внимания. К тому же, происходящее казалось настолько нереальным, что невозможно было допустить мысли о том, что все идет именно так, как должно.