– Я хотел просто поговорить.

– У меня нет времени на пустую болтовню. Я на работе.

– А если у меня очень важный разговор? – спросил он, доставая из кармана пиджака копию свидетельства о рождении и протягивая ее мне.

– Что это? – спросила я, догадываясь, что сейчас в руках Сизова – на бумаге копия документа моей дочери. Я не ошиблась, он заинтересовался ею при нашей встрече.

– Свидетельство о рождении Ирины, – ответил он официально.

– И?..

– Ну раз ты не задаешь вопрос, зачем оно мне, то прекрасно понимаешь, что я хочу спросить.

– Нет. Не понимаю, – я придерживалась за спинку кресла. Ноги превратились в кисель.

Мужчина испытующе на меня смотрел, словно пытался прочесть мысли.

– Девочка моя? – спросил он, не отводя от меня взгляда.

– Ты о чем? – я изобразила непонимание, молясь всем богам, чтобы не рухнуть под ноги Сизову.

– Ира моя дочь?

Легкие жгло от нехватки кислорода. С начала разговора я не могла сделать полноценный вздох.

– Нет. Ира не твоя дочь, – мне удалось ответить спокойно, даже безразлично.

– Не ври, – Слава хотел подойти ко мне, но я опередила его действия. Поставила между нами кресло.

– Я не вру.

– Ты изменилась, Ляль. Но вот врать по-прежнему не умеешь. У тебя горят уши.

– Это какой-то новый метод определения лжи? – я изогнула губы в ироничной улыбке. По крайне мере, я надеялась, что именно так она и выглядит, а не жалко и затравленно.

– Старый. Кончики ушей выдавали тебя всегда.

Он вновь пытался вернуться к прошлому. Открыто говорил, что знал меня. Но я не доставлю ему удовольствия, не стану вспоминать вместе с ним.

– Ирина не твоя дочь, – повторила я. Ложь давалась мне тяжело. В голове я сотню раз репетировала разговор со Славой, и мои слова выглядели убедительными.

– И вот опять, – он сделал шаг ко мне и протянул руку, игнорируя препятствие. – Ушки даже на ощупь горячие.

– Не трогай меня, – я тряхнула головой, проклиная, что с утра захотела сделать высокий хвост.

– Давай я сам расскажу те легенды, что ты придумала. Случайный секс. Якобы ты стала настолько раскрепощенной, что после ночи, когда потеряла со мной девственность, решилась на секс с первым встречным. Второй вариант – секс из обиды, злости… Не смотри на меня так, Ляль. Да, есть те, кто так делает, – мужчина рассмеялся. – На крайний случай ты бы вспомнила про Сергея. Только с ним у тебя было подобие отношений. Я покинул страну, а ты с ним сошлась, и Ира родилась чуть раньше срока. Сергею ты не стала говорить о ребенке, потому что гордая и сильная, а он оказался мудаком. Но Ира родилась точно в срок, а с Сергеем вы больше не виделись.

– Ты не можешь этого знать, – просипела я севшим голосом.

– Не могу, но я уверен.

Я смотрела на мужчину, а он – на меня.

Он – с превосходством во взгляде, а я – со страхом.

– Она не твоя дочь, – повторила я упрямо.

У меня не было ни единого шанса переубедить Сизова в этом. Он всегда отличался железной хваткой и упорством. Не думаю, что за пять лет что-то изменилось.

– Моя. Она. Моя, – повторил с металлом в голосе.

– Если бы ты внимательно читал свидетельство о рождении, то увидел, что в графе отец стоит прочерк.

– Это пока, – мужчина не отводил взгляда. Читал меня. Ловил эмоции. И я проигрывала ему в этой войне. В носу неприятно защипало, а к глазам подступали слезы.

– Ты не посмеешь… – произнесла я шепотом.

– Посмею.

Что мне хотелось сейчас сделать? Ударить предателя по самодовольному лицу. Со всей силы. До боли в ладони и пальцах. А если бы и это его не остановило, то вцепиться ноготками, словно кошка, и защищать свою малышку!

– Зачем? – тихо спросила я. – Зачем тебе моя дочь? Чтобы разбить и ее сердце? – я крепко вцепилась в спинку кресла, совершенно не чувствуя ног. – Поиграть с ней как со мной? Да? Игра в хорошего парня тебе не понравилась, а теперь решил проверить, понравится ли тебе быть отцом. И если понравится – завести ребенка с более подходящей для твоего круга женщиной? Кстати, как там Арина?