Поля встрепенулась. Прочь эти мысли отогнать не удастся, но можно изнурить себя работой, тогда мысли уйдут сами. Девушка вернулась к делам и снова принялась считать цифры. Вот с цифрами куда проще справляться, чем с чувствами и эмоциями. Поля откинула ярко-рыжую прядку со лба и погрузилась в работу.

***

В шесть с небольшим Поля и Жанна вышли из дверей бара и вдохнули свежий вечерний воздух. На улице почти стемнело, но одинокий фонарь освещал маленькую стоянку у бара и часть дороги. Впереди, в самом конце переулка, шли двое парней на нетрезвых ногах, направляясь к бару. Наверное хотели догнаться. Жаль, что мало кто знал свою дозу. В основном люди говорят: «я знаю, когда остановиться». На деле всё оказывалось иначе. Алкоголя кажется мало и человек ищет ещё и ещё, пока не падает, мертвецки пьяный, ещё и подравшись перед этим и получив уйму тумаков. А утром с нестерпимой головной болью ищет опохмел. И всё заново. Бутылка, драки, круговерть перед глазами и так далее…

«Полина, ты не психолог, ты бухгалтер. Твоё дело – цифры, а не копание в душах и искание причин тех или иных поступков людей».

– Ну что, поедешь ко мне? – Предложила Поля, открывая дверь «Нивы». Жанна покачала головой.

– Спасибо за предложение, но нет, – отозвалась девушка, опасливо глядя как двое выпивох заходят в бар. – Правда спасибо. Но я домой. А ты к матери?

Телефон Полины пиликнул, возвещая об смс. Поля достала адаптер из кармана пальто и прочла сообщение.

– Похоже к маме я не еду, – сказала она настолько будничным голосом, что Жанна вопросительно подняла бровь.

Поля развернула телефон экраном к Жанне и та прочла:

«Прошу, не приезжай».

Стало обидно за подругу. Почему её мать так холодно, если не сказать враждебно относится к ней?

– Мне очень жаль, – произнесла она, больше не зная, что сказать. Как утешить человека, если не знаешь его причин или причин его близких, по которым они совершают те или иные поступки?

– Забей. Я уже привыкла к её отчуждённости, – махнула Поля рукой и убрала телефон.

– Но чтобы вот так прямо…

– По-другому она не умеет. Давай хотя бы довезу тебя до дома?

– Нет, я такси возьму. Не переживай за меня. Надеюсь на работу выйду. Если нет, вызывай полицию. Адрес знаешь, – слабая улыбка прошлась по губам Жанны. Она закуталась потеплее в своё красное пальто и зацокала каблуками вон из переулка.

Поля смотрела ей вслед, пока девушка не исчезла за поворотом. Затем кинула сумочку за заднее сиденье и, сев в машину, отправилась домой.

Дорога заняла минут сорок. Быстро забежав в супермаркет, накупив, наггетсов, несколько готовых супов и салатов, Поля вошла в свой подъезд и поднялась на этаж. В голове крутилась неотвязная мысль: скоро она совсем перестанет общаться с мамой и это будет не её, По? лина, инициатива. Хотя они с мамой итак практически чужие.

Ужин получился сытным и быстрым. Запив всё горячим чаем без сахара, Поля допоздна просидела за просмотром детективного сериала. После одиннадцати вечера пришла смс от Давида. Написал, что завтра они могут поужинать вместе. Поля пригласила его к себе. Он просиял смайлом. Желал ей спокойных и мирных снов, как обычно. Давид был хорошим человеком и прекрасным другом. В темноте Поля улыбнулась. Она бы всякому пожелала такого друга. Он точно в беде не оставит. Очередная ответная смска и Поля отложила телефон. Впереди маячила ночь. И Поля надеялась, что она пройдёт без кошмаров.

Перед тем как лечь спать, Поля села за стол, взяла пергамент, перо и чернила. Она любила писать чернилами, как в старину, когда не было шариковых и гелиевых ручек. Специальную бумагу она заказала в интернете. Раз или два раза в неделю у неё возникало желание написать строки на новом пергаменте. Желтоватая бумага выглядела совсем тёмной на фоне ночной лампы. Полина окунула перо в чернила и написала несколько строк красивым ровным почерком. Буквы из-под пера выходили круглыми, будто мягкими, словно, если их затронуть, они пощекочут пальцы как пёрышко. Поля улыбнулась, а потом нахмурила изящные, изогнутые брови золотистого оттенка. Слова, что она написала, чьим-то шёпотом раздались над ухом. И Поля помнила тот голос. Ей никогда его не забыть, а слова тем более. Они были словно высечены у неё в душе. И каждый раз, беря пергамент, перо и чернила, она писала одни и те же строки.