– Уже смотрю, – отозвался Эмиль.

Он бессовестно рассматривал меня. Выразительные глаза заскользили по этим чертовым джинсам и ненадолго прилипли к ягодицам.

Меня бросило в жар. Я начала осознавать, что натворила. Одна в чужом городе с незнакомым мужчиной. Он старше меня и очень силен.

Дернув подбородком, я стала рассматривать его в ответ. У него была смуглая кожа, спортивное тело и… деньги. Эмиль явно ни в чем не нуждался и никогда не получал отказов. Строгий взгляд из-под длинных черных ресниц выдавал все его намерения на мой счет.

Захотелось сказать, что я не такая. Или получается, что такая, раз согласилась провести с ним выходные?

Я повернулась боком, чтобы хоть как-то уклониться от темного, пугающего взгляда.

– Это все твои вещи? – уточнил он хрипло. Моя сумка была в его руке.

– У меня была еще одна сумка, но я поймала попутку, и водитель почти сразу начал ко мне приставать. Я выбежала из машины, а он уехал с моими вещами.

Я шумно сглотнула.

При слове «приставать» глаза Эмиля потемнели пуще прежнего. Что это значило? Мамочка.

– Что за тачка? Ты помнишь номера того урода?

Голос Эмиля звучал равнодушно, но тон шел вразрез с его взглядом. Мне был знаком этот взгляд. Моим родителям приходилось посещать деловые мероприятия, и папа часто злился, когда к маме прикасались другие мужчины или приглашали ее на танец.

Ей он ничего не высказывал и не бил. Папа делал это с другими. Со временем все его партнеры поняли, что женщина Эмина Шаха – табу. Мой отец был страшным человеком. Что будет, если он узнает об Эмиле?

– Я не помню ни машину, ни номер.

На самом деле я все помнила. Но умолчала во благо тому водителю. Если Эмиль такой же, как мой отец… это страшно.

– В следующий раз запоминай. Хотя он и не повторится.

Я осторожно кивнула, не придав значения этим словам. Эмиль, конечно же, не может знать наверняка, ведь после выходных наши пути разойдутся.

Я огляделась: это была гостиная. Чуть в стороне виднелась кухонная зона в скандинавском стиле и еще две неизвестных двери.

Эмиль поставил наши сумки на диван и подошел ко мне. Я инстинктивно прижалась к окну. Воспоминания об отце заставили провести параллель между ним и Эмилем.

– Ты боишься меня, София? – догадался Эмиль.

От него пахло сигаретами и силой. А еще он был выше меня. Чтобы посмотреть Эмилю в глаза, мне пришлось задрать голову.

Я не отвечала. Но и не дышала тоже.

К счастью, Эмилю позвонили, нарушив затянувшееся молчание.

– Я должен ответить. Можешь изучить свою комнату, она за дверью справа. Потом пойдем завтракать.

Своя комната? Слава богу!

Я осторожно выдохнула и сразу направилась туда, слыша жесткий голос Эмиля:

– Я же сказал: мне нет дела до ваших традиций и всей этой семейки. – Эмиль был раздражен. – Я подумаю, но не обещаю.

В моей комнате было уютно. Здесь же была ванная и гардеробная. Все, к чему я привыкла дома в Волгограде, хотя на самом деле, если выбирать между роскошью и добрым отцом, я бы предпочла второе.

Я прижала руку к щеке и потерла кожу. Все будет хорошо, София. Чего бы ни потребовал Эмиль в обмен на мое спасение, это не так плохо по сравнению с отцовской яростью. Наверное.

Пока Эмиля не было, я успела принять душ. Под струями воды было тепло и безопасно. Еще и тюбики здесь стояли с чем-то очень вкусно пахнущим. Я щедро выдавила жидкость на руку и нанесла на тело, потом шампунем вымыла волосы. После душа пришлось надеть прежние вещи – бордовую водолазку и джинсы, которые так понравились Эмилю.

Я сделала это вовремя. До того, как в комнату постучали.

– Ты готова?

– Я… почти, – ответила смущенно.

Волосы были еще мокрыми. Наверняка в номере был фен, но я не решилась выйти из комнаты после душа.