– Миледи, мы прибыли. Прошу пожаловать! Зацените, какие апартаменты я нашёл для вас на сегодняшнюю ночь!

Сумерки стремительно опускались на лесок, в котором они остановились. Эйлве съехал чуть в сторону от дороги, тут же были привязаны лошади остальных.

Кайл и Наир перетаскивали вещи под крышу какого-то странного сооружения. Что-то вроде большого шалаша или навеса. Крыша, сплетённая из ветвей и законопаченная травой, мхом и дёрном, крепилась к нескольким могучим стволам деревьев. Наверху уже буйно зеленело разнотравье и даже несколько кустарников. Издали казалось, что пласт земли поднялся посреди леса и приоткрыл свои тёмные недра, как огромную пасть.

Зато, благодаря такой крыше, под навесом не упало ни капли дождя.

В углу из камней было сложено подобие очага, а на небольшом возвышении – несколько топчанов, устеленных сеном.

– Располагайтесь! – Кайл, закончивший с дорожными тюками, повернулся к дамам с приглашающим жестом.

– Сейчас разведём огонь. Приготовим ужин, – обнадеживающе добавил Наир.

Соур молча прошествовала мимо них, расстелила свою накидку на один из топчанов и уселась, натянутая и прямая, как струна.

Настя скинула свой плащ, выгнулась, как пробудившаяся от сна кошка, разминая затёкшее в дороге тело и бодро спросила:

– Чем помочь?

– Доставай припасы! Вон в том мешке, – махнул рукой Наир.

– Я за водой, – долетел до Насти голос Эливерта со стороны дороги.

Кайл побрёл к лошадям. Они уставали больше людей и требовали особой заботы.

– Завтра дождь перестанет, – бодро сообщил Наир, нарезая вяленое мясо.

– Хотелось бы! Я скоро паутиной зарасту в этом сундуке, – угрюмо буркнула Рыжая.

Эливерт принёс воду. Вскоре походный котелок весело зашипел на огне. Друзья сообща колдовали над будущим ужином, привычно перебрасываясь шутками.

И Настя была так рада этому обстоятельству. Словно всё вернулось на круги своя, и они снова были той беззаботной дружной компанией, что покинула Лэрианор.

Соур, молчаливо наблюдавшая за ними со стороны, взяла маленький дорожный сундучок, что держала всегда при себе и, приблизившись, спросила Эливерта:

– Я могу там умыться?

– Ну, мраморной купальни не обещаю… И вода малость холодновата. А так… ручей в вашем полном распоряжении, миледи!

Атаман сверкнул белозубой улыбкой, но Соур молча пошла прочь, не удостоив его больше ни словом.

– Как же тошно от её кислой мины! – вздохнул Эл.

– Не будь к ней строг! – заступился Наир. – Ей тяжело. Она ведь к роскоши привыкла. Для неё такая ночёвка в лесу – настоящая пытка.

– Хорошо, что наша Рыжая – не такая курица, – хмыкнул атаман, подмигнув Насте.

Та только рассмеялась, польщённая похвалой.

Спустя какое-то время подошёл Кайл, развесил мокрый плащ на специальных кольях, и, подсаживаясь к костру, спросил:

– А миледи Соур где?

– Гусыня пошла поплескаться, – ответил Эл. Через миг он нахмурился: – Давненько уже пошла…

Они с Кайлом одновременно вскочили на ноги.

– Соур! Миледи Соур! Миледи!

Эхо их голосов разлетелось по лесу, но ответом был лишь тихий шелест листвы.

– Я посмотрю у ручья, – Эл сорвался с места, следом за ним Кайл. У дороги разбойник обернулся и грозно добавил: – А вы оставайтесь здесь! Рыжая, слышишь? Ни шагу в лес!

Последнее предостережение было ненапрасным – Настя поймала себя на том, что собиралась последовать за друзьями.

Конечно, Соур ей не нравилась, но она не желала ей зла. Настя вцепилась в руку Наира, тревожно вглядываясь в ночной лес.

Ожидание… Рыжая ненавидела это мучительное, сжирающее изнутри чувство!

Но вот кто-то мелькнул у самой кромки дороги. Через миг из леса появился Эливерт. Он нёс на руках обмякшее тело Соур. Рука её повисла безжизненно, как плеть.