Отец удерживает ее за руку:

– Думаю, Винс захочет поговорить с тобой наедине, Бек. Но мы будем ждать тебя прямо здесь.

Мама делает шаг назад и смотрит вниз, ее глаза все еще красные и припухшие.

Полицейский в униформе провожает меня в кабинет. Футболка Ребекки начинает казаться тесноватой и слишком облегающей.

Мужчина в новехоньком костюме поднимается мне навстречу с протянутой рукой.

– Ребекка Винтер? – спрашивает он.

Я киваю, и он энергично пожимает мне руку.

– Я следователь Вэли Малик, напарник Винса.

– Бек! – восклицает Андополис, приближаясь к нам с папкой под мышкой. – Ты выглядишь гораздо лучше.

Он никогда не упоминал напарника.

– Спасибо, – отвечаю я.

– Пройдем со мной, – говорит Малик, поворачиваясь на каблуках своих идеально отполированных ботинок.

Я плетусь за ними обоими и украдкой заглядываю в комнату слева. Внутри висит большая доска, сплошь покрытая записками и заметками, которые я не могу разобрать отсюда. К ней прикреплена карта, большая фотография улыбающейся в камеру Ребекки и увеличенный снимок разбитого сотового телефона в траве. За большим столом сидят несколько мужчин, и один из них поднимает на меня глаза, когда я прохожу мимо. Андополис кладет широкую ладонь мне на поясницу и мягко подталкивает вперед. Он ободряюще улыбается.

– Вот сюда, – говорит он, придерживая для меня дверь справа.

Я ожидаю увидеть еще одну бетонную коробку, как в Сиднее. Но вместо этого меня заводят в солнечную комнату с диванчиками, миниатюрным столиком и пластиковым ящиком с игрушками в углу. Как в Сиднее, одну из стен занимает большое зеркало. Интересно, будут ли полицейские, мимо которых я только что прошла, наблюдать за мной. Малик жестом показывает на один из диванчиков. Когда я сажусь, тот скрипит.

– Что тебе предложить, Ребекка? Чай, кофе?

– Ничего не нужно, – отказываюсь я. – Спасибо.

– Ну и как это – вернуться домой? – спрашивает Андополис, присаживаясь на диван напротив меня.

– Чудесно.

Малик садится на стул слева от меня, открывает папку.

– Очень рад это слышать, – говорит он и улыбается.

– Пришли результаты твоих анализов, все в порядке, – говорит Малик, листая какие-то документы в папке.

Победа. Даже самой не верится, что я это провернула. Но борзеть сейчас нельзя. Я должна сконцентрироваться на этом новом уровне игры.

Несколько мгновений я изучаю их. Малик как минимум на пятнадцать лет моложе Андополиса. Подтянутая фигура и безупречный внешний вид. Рядом с ним Андополис выглядит старым и помятым.

– Когда я проснулась сегодня утром, вас не было в палате, – говорю я Малику.

– Не было. Я разговаривал с твоими родителями. – Он снова улыбается своей быстрой деловитой улыбкой и продолжает: – Я счастлив, что ты вернулась в семью, Ребекка, но нам необходимо сфокусироваться на расследовании. Чем дольше мы его затягиваем, тем менее вероятно, что получим ответы.

Он прав. Я не хочу, чтобы они получили ответы; мне нужно как-то задержать их. Снова появляются записные книжки. Дин-дон. Второй раунд. В больнице я превзошла саму себя, так что надеюсь, и сейчас получится. Потом все будет только проще.

– Ты можешь описать место, где тебя держали? – спрашивает Малик сразу в лоб.

– Я не очень… – Делаю паузу для большего эффекта. – Я не очень видела, что находилось снаружи. Это могло быть где угодно. Простите.

– Ничего страшного, Бек. Не напрягайся. А как ты думаешь, сколько времени прошло после твоего побега, прежде чем ты попала в полицию? Полиция задержала тебя в Сиднее, поэтому предположительно тебя держали где-то поблизости, – спрашивает Андополис.

Я думаю о той последней ночи в дешевом хостеле в Кингс-Кросс