«А, как же Каас?»

Вновь взволнованно спрашивала одна часть меня.

«Ты позволишь ей попасть к чужим людям?»

«Почему нет? Мы ничего не должны друг другу».

Отвечала та, другая, чьё сердце было спокойно и холодно, как вечный лёд северных пиков.

«Стоило бы подумать о себе? С такой внешностью, куда ещё ты сможешь приткнуться? Как сможешь выжить?»

И я понимала, что каждый из озвученных мною самой себе вопросов был справедлив. Но Каас… она стала для меня больше, чем кто-либо в этом холодном королевстве!

Совсем скоро на город опустились противные сумерки, разгоняемые лишь светом магических фонарей. Время от времени мимо меня проносились черные экипажи, тщательно скрывавшие демонов внутри. По улице то и дело сновали бесы вроде меня, спешащие по поручениям своих хозяев. В какой-то момент, я оказалась на совершенно безлюдной улице. Уж не знаю почему, но на Вишнёвой не было ни души, оттого было немного не по себе вышагивая по обнаженной мостовой в призрачном свете фонарей. Я невольно поёжилась.

Что это за место? Ведь за все четыре года не случилось ни одного поручения, что могло бы меня сюда занести. Конечно, их было не так уж много, но разве не должна я была хотя бы мимоходом слышать о каком-то важном учреждении на Вишнёвой улице?

Не успела я толком подумать, как мой взгляд упал на табличку, что висела на огромном каменном заборе.

«ул. Вишнёвая, 23»

«Верховный департамент».

Гласила следующая надпись. А под ней была приписка маленькими буквами.

«По делам государственной важности».

Выглядело это довольно странно. Почему болезнь Римана требовала вмешательства такого уровня?

Так или иначе, я поспешила найти вход внутрь, который конечно же был закрыт и представлял собой высоченные кованные ворота из темного металла. Ни стражи, ни просто слуг поблизости не наблюдалось. Конечно, такая холодрыга, кто захочет торчать на улице? Зато на стене рядом с воротами висела блестящая пластина, на которой высвечивался контур ладони, словно приглашая положить свою и проверить, что будет?

Глубоко вздохнув и в полной мере осознав, что поблизости ни души, я положила ладонь на пластину. Руку легонько кольнуло, и я тут же её одернула.

– Нужно просто перелезть их, – вслух подытожила я, поняв, что пластина не принесла никакого результата.

– Не советую, – раздалось из темноты по ту сторону ворот, и я невольно замерла.

Я не почувствовала чужой энергии. Не услышала шагов и не уловила запаха. Некто с той стороны просто соткался из ниоткуда, испугав меня чуть ли не до икоты. Вдруг из тьмы, царившей с другой стороны, показалась пара сияющих желтым звериных глаз, а следом и сам их обладатель. Совершенно нечитаемый мужчина весьма миловидной с одной стороны, и столь же пугающей с другой, наружности.

– Что?

Он не спросил кто я, верно расценив мою цену, как живого существа. Он спросил, что мне нужно, раз отважилась прийти, заключив всё это в одно слово.

Я очень хорошо поняла за эти четыре года, что никто в городе Нар не желает слышать мнение беса. Решив, что вернее всего будет вести себя разумно, я просто вытащила из кармана куртки письмо врача и протянула его мужчине. Он, более не спрашивая ни слова, взял его, спешно раскрыл, столь же быстро его взгляд мазнул по листку.

– Жди, – бросил он, растворившись в темноте.

Совсем скоро по ту сторону ворот послышался нестройный топот копыт, а ещё через долю секунды показались и сами всадники.

Раскрыв рот, я смотрела на приближающихся мужчин, а точнее, смотреть сейчас я могла лишь на него одного.

За четыре года, он ни капли не изменился. И да, возможно, я не очень хорошо помнила черты его лица, но энергия, что кружилась вокруг него, была легко опознаваема. Всё такая же искрящаяся, бурлящая и переливающаяся. Аппетитная. Почему-то именно последнее слово казалось самым подходящим. Я могла бы сказать, что он словно объят солнечным светом. Конечно, это было не так, просто я так чувствовала неописуемый восторг и предвкушение прикосновения к нему…