- Только вместе с тобой, - ...и тут же увяла.

Вот ведь настырный. И чего увязался? Ну, подумаешь отказала. Это ведь не повод гнаться два дня по лесу, как обезумевший и спать под деревом.

А тем временем силы были уже на износе. Руки и ноги болели. Я держалась лишь на чистом упрямстве.

- Может сдашься всё-таки? - предприняла очередную попытку. - Не будешь же ты ждать вечно.

- Почему же? Прождал же как-то девяносто три года. Могу ещё подождать.

- Девяносто три?.. Тебе девяносто три?

- Да.

А вот как сейчас не свалилась, я вообще не понимала.

Искрящиеся глаза выглядели подозрительно довольными. Даже слишком довольными. Так и хотелось выбить всё хорошее настроение из него. Что же касается возраста... То по внешнему виду было сложно сказать, что этому оборотню за девяносто лет. Хотя кто знает, как выглядят пожилые оборотни?

Но вот ведь.... Девяносто лет... Разве возможно так бегать в его возрасте? Аритмия не мучает? Вроде дышит слишком глубоко.

Блин... А если он сейчас лапы откинет, меня же не повесят здесь? На этой же самой ветке? Может врача позвать? Хотя по нему и не скажешь, что ему плохо. Вон как глаза горят. Только куда он так пристально смотрит.

- А тебе сколько лет? - спросил подозрительно хриплым голосом.

- Неприлично спрашивать у самки её возраст.

Наглец странно усмехнулся, продолжая смотреть в одну точку. Куда-то ниже моей талии. Посмотрев в ту же сторону, куда и он, я с ужасом заметила, что подол платья незаметно для меня задрался до самых колен и свободно висел снизу. Никак не скрывая моей...

- Отвернись, - торопливо поправляла подол платья.

- Зачем? - искренне спросил волк.

Будто действительно не понимал в чём проблема.

Однако вскоре мне стало не до него. Пытаясь скрыть попу, я сорвалась с ветки и с криком полетела вниз. Зажмурив глаза уже была готова разбить голова о землю, но упала не на неё. На нечто более мягкое.

Но сердце ещё колотилось в груди, словно сумасшедшее. Да, так звонко, что его удары отдавались эхом в ушах. Поэтому я не сразу почувствовала, как на моей талии сомкнулись сильные руки и мерно гладили по спине.

- Поймал, - слышу хриплый шёпот. Совсем-совсем рядом.

Меня целиком и полностью охватывает испуг, когда понимаю на кого я свалилась. Аудульф дикими глазами смотрел на меня, после чего его внешность вдруг начала меняться. И вот через пару секунд на меня уже смотрел не волк, а мужчина.

8. Глава 8

Это должна была быть обычная охота. Такая же, как и сотни других. Холодный сезон давно подошёл к концу, а вместе с ним заканчивались и припасы еды. Мясо оставалось не так много, поэтому все самцы выходили на охоту для добычи нового.

По правилам обязательная охота длилась несколько рассветов, чтобы мяса хватало на весь рахтан, ведь численность наша была велика, и никто не должен был оставаться голодным.

Мы выдвинулись ещё до того, как первые лучи солнца озарили небо. В ранее время гораздо проще поймать добычу. Поэтому к полудню наша восьмая повозка уже была забита мясом и отправилась к крепости, где её должны были встретить и поровну разделить между семьями.

Охота близилась к концу. Оставалось набить ещё две повозки и можно было возвращаться домой. Убивать больше, чем полагается запрещено. Иначе можно сбить баланс природы.

На ближайшие пятьдесят рассветов у нас было мясо, а дальше, когда оно станет заканчиваться каждый самец мог свободно выйти и поохотиться. Это только перед холодным сезоном мы запасались в избытке. Потому что большинство зверей уходило в спячку, а охота прекращалась.

Разгоряченный охотой, я гнался вместе с остальным за стадом кабанов. Вёл на первых рядах. Жажда крови и желание завалить добычу опьяняли разум моего зверя. Охота всегда была его временем. Его мгновением. Когда давалась полная свобода. Он мог охотиться. Мог бегать. Выпустить на волю всю энергию и жажду, чтобы потом вновь вернуться в тело. В ожидании нового шанса.