– То есть, сырьё всё-таки не будет уничтожено полностью? – покачал головой Жора.

– Пять литров – это не десять тысяч кубометров. Я же не могу украсть и спрятать столько! А этот огнетушитель мне заправили всего лишь за бутылку сивухи. И он в Париже. Он у меня. Это теперь моё самое веское средство защиты… и шантажа.

Жора снова задумался и замотал головой:

– Не-е, я не буду этого делать.

– Почему? Тебе не достаточно моих аргументов? – Зверь нахмурил брови.

– Во-первых, там есть кому работать, во-вторых, двадцать килограмм тротила на десять тысяч кубиков, – это означает, что эта дрянь, по моим подсчётам, не только горит сама, но ещё и взрывается. Выходит, что это опасно для города, а я всё-таки в нём живу. Да и, в-третьих, в деле опять международный скандал и большие деньги. Это означает, что делать его за спасибо, по меньшей мере, – глупо. По меньшей мере! – поднял вверх Жора указательный палец.

Зверь попросил сигарету. Жора достал из кармана и положил перед ним лишь начатую пачку.

Зверь взял сигарету и молча курил до утра, пока пачка не опустела, а в пепельнице перед ним не образовалась гора «бычков» и пепла.

– Ладно, – процедил он сквозь зубы. – Чёрт с тобой! Дай мне листок и ручку.

Жора вырвал лист блокнота, подал ему ручку, и Зверь начал что-то рисовать, пыхтя от напряжения с непривычки к такому делу.

Когда он завершил эту работу, то спросил у Жоры:

– Знаешь, во сколько оцениваются ненайденные нацистские архивы? Нет? В десять миллиардов. А ненайденные документы КПСС? Раза в три меньше. Но этого, я думаю, тебе будет достаточно. Так вот, часть их находится здесь, – Зверь ткнул пальцем в коряво начерченную схему. – Узнаёшь, где это?

– Узнаю, – закивал головой Жора, заинтересовавшись планом. – Это здание почти в центре города.

– Верно. Там, в его секретном подвале очень ценный архив: бумаги третьего рейха, совершенно секретные документы КПСС, иконы, старинные книги, рукописи, картины – очень много ценного и просто бесценного материала. Забирай всё, – он сделал широкий жест рукой. – Сколько унесёшь, – а про себя еле слышно добавил. – Всё равно не моё.

Такая щедрость показалась Жоре весьма подозрительной, равно как и неожиданной.

– А как туда добраться? – всё-таки поинтересовался Жора.

Зверь перевернул листок и быстро набросал на другой стороне схему здания:

– Ну, дай какой-нибудь карандаш, красный что ли, чтобы нарисовать куда и как идти… Вот здесь дверь в подземелье. Там кодовый замок… Вот шифр. Вот номера стеллажей, где лежат самые ценные на сегодняшний день документы… Достаточно взять только их: они уместятся в три-четыре средние дорожные сумки. Берешь их, и я с тобой в расчёте за эту операцию. Остальное не трогай, Договорились?

Жора повертел листок в руках.

– Ладно. Только я сначала проверю – не врёшь ли.

– Проверяй-проверяй. Только побыстрее, потому что операцию надо провести до начала следующей недели: сюда направляются французские эксперты и рабочие. Надо, чтобы до их приезда здесь и следа от сырца не осталось. Ни одной уцелевшей молекулы.

– Хорошо, сделаем, – потёр Жора руки. Он почувствовал, что намечается нажива.

– Только в архив не посылай своих людей: можешь нарваться на большие неприятности. Найди кого-нибудь со стороны, не местных, не с этого города. А потом шлёпни их и концы в воду. Чтобы никто не догадался ни о чём. Сам понимаешь – это не твоё и не моё…

– А чьё?

– Тссу! – приложил Зверь палец к губам. – Не спрашивай даже. Дают – бери. Бьют – беги… И только один раз туда, а то засекут, повяжут и почикают. Понял?

– Да, уж понятней не бывает, – Жора подумал, что расчёт наводкой всё же лучше, чем никакого. Он спрятал листочек в карман и, хлопнув рукой по столу, заключил. – Операцию проведу в ту же ночь, когда мои люди возьмут архив: чтобы без обмана.