Покататься на роликовых коньках Уокеру предложила Барбара. Каток находился недалеко от ее съемной комнаты, и после долгих уговоров Уокер согласился пойти туда. Он освоил катание на роликовых коньках еще в Скрэнтоне, хотя в этом шахтерском городке катание мальчиков на роликовых коньках не приветствовалось и не поощрялось. Всего после нескольких посещений катка с Барбарой Уокер добился существенного прогресса. Обычно он обнимал ее рукой за талию, его пальцы слегка давили на ее бедро, и они часами нарезали медленные круги по катку, разговаривая на разные темы. Среди прочего Уокер и Барбара обсуждали свое будущее.

Барбара мечтала растить детей в собственном просторном доме – примерно таком, как у ее воображаемых родителей. С ними она пообещала познакомить Уокера в ближайшее время. И тут Уокер неожиданно сказал ей, что семья – это, конечно, здорово, но его больше привлекала не семейная жизнь, а военно-морская карьера. Высшим карьерным достижением Уокера, по его словам, должно было стать присвоение ему адмиральского звания. Барбара не могла понять, шутит Уокер или говорит всерьез.

Барбара становилась очень набожной, когда речь при ней заходила о религии. Однажды она спросила Уокера, верит ли он в бога. Он ответил, что в детстве прислуживал в алтаре. Барбара сказала, что это не ответ на ее вопрос, и задала его снова. Уокер глубоко задумался и потом медленно произнес, как будто признавался в чем-то, превозмогая себя:

– Когда я был ребенком, мой отец самым настоящим образом издевался над моими братьями и надо мной. И что бы мы ни сделали, поступали правильно или нет, он со всего размаха бил нас. Зачем я тебе сейчас про это говорю? Конечно же, я верю в бога. Но он совсем не тот бог, про которого нам рассказывали в школе. На мой взгляд, он больше похож на моего отца. Он сурово наказывает нас всякий раз, когда пребывает в плохом расположении духа. Фокус в том, чтобы идти, куда глаза глядят, делать все, что вздумается, и надеяться, что тебе повезет и у бога всегда будет хорошее настроение.

Весной девятнадцатилетняя Барбара была уже на втором месяце беременности. Но не только по этой причине она хотела поскорее выйти замуж за Уокера. Барбара боялась, что если не успеет вовремя оформить с ним свои любовные отношения, то он может узнать всю правду о ее семье. И тогда она потеряет его навсегда.

Нет, Барбара не лгала Уокеру. По крайней мере, она всеми силами старалась убедить себя в этом. Просто слегка ввела его в заблуждение, чтобы у него не сложилось плохое представление о ней. Барбара прекрасно знала, насколько высокомерно и презрительно Уокер мог относиться к другим людям, постоянно одергивая и прерывая их. Поэтому ни при каких условиях она не собиралась рассказывать Уокеру о своей настоящей семье. Ведь при одном воспоминании о близких родственниках Барбара испытывала такое сильное чувство стыда, будто вывалялась в грязи. Похожее ощущение иногда возникало у нее после секса с Уокером на заднем сиденье его автомобиля.

Спустя много лет Уокеру стало известно, что на самом деле представляло собой семейство Кроули. Правда застряла у него в мозгу, как кость в горле, и он навсегда затаил смертельную обиду на Барбару. Даже будучи приговорен к пожизненному тюремному заключению, Уокер больше всего сокрушался по поводу обмана Барбары:

– Я испытал настоящий шок! Если бы я был хорошо знаком с этой тошнотворной и отвратительной семейкой, то между нами не возникло бы никаких любовных отношений.

Узнав, что «Хатчинс» вскоре должен был отправиться в длительное плавание вдоль восточного побережья Америки, Барбара решила окончательно выяснить отношения с Уокером. Тот на удивление спокойно и положительно воспринял новость о ее беременности. Он слегка похлопал Барбару по животу и сказал: