– Царев, ты в курсе, что харассмент на работе наказуем законом? – с наигранным безразличием произносит она.

– Хочешь сказать, что тебе не нравятся мои прикосновения? – склоняюсь к уху, медленно вдыхая аромат ее кожи.

– Если ты сейчас же не отойдешь от меня не менее чем на метр, я закричу, и тогда твоей идеальной репутацией придет конец.

– А за свою ты не боишься? – хмыкаю, так как знаю, что это ситуация палка о двух концах.

– Я вскоре уйду на другую работу, а вот ты останешься здесь.

– Заботишься обо мне? – не отступая, прочерчиваю носом изгиб ее уха.

– Скорее о твоей маме. Хорошая женщина. И как у нее получился такой высокоморальный…сын остается загадкой.

– Стерва, – без злобы произношу я, выпрямляясь и отходя от вероломной красавицы на пристойное расстояние.

– Жизнь заставляет себя защищать, – с горькой улыбкой пожимает плечами, а затем резко встав из-за стола, бросает вопросительный взгляд:

– Могу идти?

– Не можешь, – спокойно, глядя в глаза строптивице, говорю я, – садись, мы не договорили.

Вика раздраженно раздувает ноздри. Видно, что ей не нравится мой приказной тон, но садится.

– Что там с проектом Мелехина? Почему до сих пор не утверждена рекламная вставка? – сев за свой стол, включаюсь в работу.

– Константин Григорьевич не готов платить, если дословно, «за такое непотребство».

– Виктория, ай, ай, ай, неужели свои фантазии решила экранизировать? – с шуткой бросаю взгляд в сторону сидящей словно сама английская королева Колокольцевой и усмехаюсь, видя, как в глазах девушки появляются искорки огня.

– Мы сделали в точности, как был согласован проект. Вами, – последнее она добавила с нажимом.

– Значит «нами». А говорила, у нас с тобой разные взгляды на работу, – усмехаюсь, но видя, как перекосило лицо сотрудницы, решаю, что на сегодня с нее достаточно, – шучу. Пришли мне вариант, который отклонил Мелехин, буду смотреть, – девушка выдохнула.

Однако я все же не сдержался и добавил:

– На ночь посмотрю. Так сказать, отдохну душой и телом, – хмыкнул, стоило увидеть желваки на скулах девушки.

– На этом все? – сухой вопрос, и не менее сухой ответ:

– Да, можешь идти, – быстро щелкнул по клавиатуре ноутбука, но тут резко вспомнил одну деталь: – Виктория, – окликнул уже дошедшую до дверей девушку, отчего она недовольно стрельнула в меня глазами: – Советую разобраться с Мелехиным до конца недели, так как в понедельник старт проекта.

– Скорее бы, – еле слышно пробормотала под нос, но вслух чуть громче произнесла: – Как скажите. Хорошего вам дня, Сергей Эдуардович, – сказала, будто кинула проклятием, и торопливо, чтобы не услышать подобное в ответ, скрылась за дверью.

Я не чувствовал угрызения совести за свое поведение. Виктория первая начала эту войну, ей и отвечать.

С минуту я смотрел на закрытую дверь и удивлялся как одна маленькая женщина могла перевернуть весь мой мир. Внутренне я понимал, что не могу ее отпустить. Ни сейчас, никогда.

-Виктория-

Сволочь голубоглазая! Гусь царский! Злыдень писюкастый! – это были самые безобидные эпитеты, которыми я наградила моего экс-любовника и надеюсь и экс-шефа – Сергея Царева, сидя за рабочим ноутбуком в девять часов вечера.

Все сотрудники уже давно разошлись по домам и только у меня одной отсутствовала потребность на сон и отдых.

Эх-х-х, сейчас бы чего-нибудь посытнее хлебцев поесть, – без энтузиазма вглядываюсь в вечерний вид города через панорамное окно своего кабинета.

Если бы Мелехин не финансировал нужные нам проекты, мы бы давно дали ему отворот поворот. Но канал нуждался в его деньгах и поэтому выход второго сезона «Скажи мне «да» поддерживалось руководством и было неотвратимым.