Она многое сейчас переживала - и смерть близкой подруги, и беспокойство за своего мужчину, с которым находилась в разлуке, и заточение в подвешенном состоянии. 

- Все будет хорошо, Лин. Я в этом уверена. Коул и Ханг не позволят случиться ничему плохому, - твердым голосом сказала я.

- Согласна, - будто перенимая мой настрой, произнесла она и бодрым голосом спросила:

- Как тебе Калифорния?

Я на секунду задумалась, что ответить. Но не потому, что опасалась, что Коул мог узнать о моих экскурсии по Центру Эймса или скорой поездке на регату и воспринять мои поступки как веселье и беззаботное прожигание жизни. Сейчас, попав в подвешенное состояние, в чужую страну, на неопределенный срок, когда мне могли купить билет на самолет уже завтра или через два месяца, где у меня даже не было возможности работать легально, я таким образом не веселилась, а пыталась заглушить боль разлуки и идти вперед. Я очень переживала о том, что происходило в Гонконге, но не видела никакой пользы ни для себя, ни для Коула в том, чтобы сидеть в чужом доме в одиночестве, пестовать в себе тревогу и боль и отказываться от поездок, которые предлагал Андерсон. Новое окружение, общение с новыми людьми могли мне помочь не утонуть в собственных эмоциях и определиться, что мне делать со своей жизнью хотя бы в этот период.

- Солнечно, но прохладно, - ответила я.

Мне казалось, рассказывать сейчас сидящему взаперти человеку о NASA и предстоящей поездке на регату будет некрасиво. Как описывать пиршество человеку, сидящему на диете.

- Где ты живешь у Андерсона? 

- У него красивый дом, - ответила я, обводя взглядом все вокруг. 

- Свой или арендованный?

- Думаю, свой. И находится в лесу. Здесь тихо и очень уютно.

- То-то я слышу щебет птиц, - констатировала Лин и добавила: - Не люблю тишину. Не люблю одиночество. Скорей бы Ханни приехал, и скорее бы “на волю”.

Ответ подруги только подтвердил верность моего решения не рассказывать пока что о своих поездках.

- Может, тебе Андерсон скажет, когда все это закончится? - вновь послышался голос подруги.

- Не думаю. Он тоже не отличается словоохотливостью, - покачала я головой.

- Вообще, что он за человек? Я его совсем не знаю, но если он работает на мистера Коула, и тот ему доверяет, то он должен быть надежным.

- Я думаю, он надежный, - согласилась я. 

- Такой молодой, и уже свой дом, - задумчиво произнесла она. - Хорошо Коул ему платит. А кто его родители?

- Не знаю. Живет один, о себе мало что рассказывает, а я стараюсь не задавать личных вопросов… - ответила я и, чтобы взбодрить Лин, добавила: - Но у него есть роботы. 

- Роботы? - удивилась она.

- Да. Робот-собака и робот-кошка, - произнесла я и, чувствуя интерес Лин, стала ей рассказывать о замечательных созданиях Андерсона.

Попрощавшись с подругой, я зашла в свою комнату и, присев на секунду на кровать, закрыла лицо ладонями. Разговор с Гонконгом поднял воспоминания, которые я хотела поскорее забыть, и мне нужно было усмирить эмоции и переключиться. 

- Сегодня будет новый интересный день, - уверенно произнесла я, повторяя новый слоган, и, встав с постели, направилась к шкафу, желая подобрать для себя подходящий наряд для яхтинга. Хотя, что там было выбирать, - джинсы, футболка и кроссы на светлой подошве были подходящей одеждой, как выразился сам Нолон, когда я у него спросила, что надеть на это мероприятие.

Приведя себя в порядок, я накинула на плечи теплый джемпер и решила спуститься в зал.

Спать я уже не хотела, тем более, что через полчаса намечался подъем и быстрые сборы, а, значит, уже смело можно было варить кофе. Нолон сказал, что позавтракаем мы по дороге, но бодрящий кофеин с утра никто не отменял.