– А ты…

– Мне показалось, что я вас стесняю.

Они закончили пересекать луг и снова остановились в тени первого дерева достигнутой рощи. Николь полезла за пазуху, чтобы достать карту, хотя на ней и не было нанесено ориентиров, которые бы позволили им убедиться, что они идут верно.

– Вон там, вдали, вроде, холм, – указал Эрвин на возвышенность слева по ходу их движения. – Но почему ты так подумала?

– А что же – нет?

– Ну почему ты должна меня стеснять?!

– Нет? Я была бы рада, если не так… Мне так показалось.

Эрвин положил руку ей на плечо и слегка притянул к себе. А девушка вдруг привалилась к нему и посмотрела снизу вверх. Так получилось само по себе, что Эрвин поцеловал её, а она не отстранилась, а ответила на этот поцелуй. Он длился несколько долгих секунд, а потом, словно очнувшись, они отступили друг от друга.

– А-а-а… Так мне не переходить в другую комнату? – нерешительно спросила девушка.

– Нет… Не стоит.

– Ты думаешь, нам – туда, мимо холма?

– Наверное… Да… Куда-то туда. Пошли?

Пройдя еще половину версты, они поравнялись с холмом, а впереди им открылось просторное пастбище, на котором, между пологим склоном холма слева и буковой рощей справа паслись овцы и несколько коров. Пройдя еще небольшое расстояние, Эрвин с Николь увидели и пастуха. Он сидел в тени дерева, а рядом паслась его лошадь.

– Удачного тебя дня! – приветствовал Эрвин пастуха, подходя. – Скажи, в каком направлении тут озеро Йоктуль? Урочище, за которым начинается рям?

– К озеру – туда, – рука сидящего указала направление, несколько правее того, в котором предполагали двигаться искатели. Пастух, благообразного вида мужчина лет пятидесяти в длиннополом кафтане и мятой шляпе с широкими полями, между тем внимательно рассматривал их.

– Туда еще версты две с лишком будет, – сказал он. – А чего вам там?

– А мы… – Эрвин замялся. – Слышал, охотники сказали, косуля теперь там. Вот, поискать хочу. Да между тем посмотреть на место, где дом колдуна стоял.

– Это какого такого еще колдуна?

– Ну… как… Про которого все рассказывают! Которого сожгли!

– А-а-а! Так это никакой не колдун был, а знахарь! Только нелюдимый уж очень. Людей чурался, хотя и помогал им, и животину лечил всякую. А колдовством-то он не владел. Это мне прабабка моя еще рассказывала. А она его даже помнила хорошо.

– Так чего же его сожгли-то?

– Ха. Сожгли его…. Его – не сожгли! – пастух встал на ноги, и оказалось, что он очень худ и высок ростом. – Его сперва убили, а потом затолкали тело в дом, и дом подпалили, чтобы, значит, все концы сжечь. Так-то!

– Да как же это?! А нам… – неуверенно начала Николь.

– А что-то он против факуда сделал. Вот этого точно прабабка моя не знала. Ну вот, факуд и обвинил его, что он из этих – из бывших окоёмов. Их же как раз разбили да перевешали к тому времени, но не всех. Еще скрывались многие. И пошли тогда к нему несколько человек с оружьем, да что-то там вышло, что сын факуда его и застрелил. Ну, а потом что? Чтобы не объясняться – его в дом, да дом и запалили.

– Так подожди, уважаемый! – не выдержала Николь. – Нешто же за сожженного человека объясняться не надо, а только за застреленного?

– Так поначалу и сказали, что дом его сам загорелся, и никто тут не виноват. И хозяин вместе с домом сгорел – спал, наверное. А это уже потом приплели, что он, видимо, колдовством занимался, что, быть может, какое-то чародейство огненное сотворить хотел, да пошло не по-задуманному… А коли было такое, что люди туда, по его душу, ходили, так уж и эдак рассказывать стали, что его сожгли…

– Да верно ли твоя прабабка это знала? – недоверчиво спросил Эрвин. – Она-то при этом была, что ли?