Согревшись теплом ее голоса, я смаковала его, будто сахар, и тихо поддакивала.

— Хорошо. Обещаю.

Попрощавшись, проверила сумку, не забыла ли чего, и подошла к зеркалу. Мокрые волосы до сих пор топорщились, а фен, как назло, сломался. Из-за слез от макияжа осталось лишь бледное подобие, лицо лишилось красок, и только в кровь искусанные губы отличали меня от мертвеца.

В голове вдруг мелькнула мысль, что ко мне бы даже бродяга не подошел, не говоря уж об обласканном деньгами и статусом Булатове. Может, хоть этот день пройдет спокойно.

— Ну что, звезда, звездной болезнью еще не заразилась? — Таня, подкараулив у входа, сразу взяла быка за рога.

— О чем ты? — я нахмурилась, постаравшись унять дрожь, которая сразу рванула по позвоночнику после этих слов. Сдала пальто гардеробщице, до костяшек натянула рукава толстовки, поежившись, и впилась глазами в ее смазливое лицо.

Воздух уплотнился, сердце на миг замерло.

— Как? Ты не в курсе? — деланно удивилась, взмахнув ладонью с аккуратными ногтями, окрашенными в броский алый. — Даже из других групп ставки делают. Всем интересно, чем ваша перепалка с Максиком закончится.

Этого еще не хватало.

— И на что ставят? — сухо поинтересовалась, на самом деле испытывая безумное недоумение.

Почему новости разлетелись так быстро? Я же ничего такого и не сказала. Ну, поставила его разок на место, так что теперь, из этого сенсацию делать?

— На то, как быстро ты перед ним извиняться побежишь.

Смешок вырвался из горла. Краем глаза я заметила любопытные взгляды других студентов и с тоской поняла, что спокойным день точно не будет. Ни сегодня, ни завтра.

— Может, они еще на мое отчисление из универа поставят? — насмешливо фыркнула, совсем не ожидая, что Таня закивает головой и максимально серьезно ответит.

— Уже поставили. Мнения разделились, но большинство голосует за то, что ты и недели рядом с ним не выдержишь.

То, что рядом с ним — охотно верю. Вот только Булатов по-прежнему не имел ко мне никакого отношения. С кем я учусь, черт возьми?

— Ну, а ты на что поставила? — мне правда было интересно.

Мы с Таней не были подругами, но временами скрашивали общее одиночество, поэтому я хоть чуть-чуть надеялась на ее благородство. Но нет — женская солидарность решила ликвидироваться, стоило на горизонте замаячить богатому кошельку с милой мордашкой.

— На месяц, — лицемерненько улыбнулась, — я же знаю твою семейную ситуацию. Если вылетишь, никуда больше не поступишь. Ты за это место до последнего будешь держаться.

И тут мое внимание приковала группа парней, стоявших неподалеку. Они смотрели на какие-то бумажки и о чем-то горячо перешептывались, не сдерживая глупых смешков.

— Это там ставки делают? — сипло уточнила, пытаясь вернуть опору под ногами.

Проклятый идиот с ранимой гордостью. Наверняка он воду взбаламутил, натравив на меня своих псов. И вот я бы почти позавидовала тому, насколько ему нечем заняться, но слишком жгучая злоба кипела внутри. В этот момент Таня была подобна маленькой искорке, разжегшей целый пожар.

— Ага. Ты прикинь, на тебя даже деньги ставят.

Рефлекторно выпрямив спину, я устремилась прямо в пасть к шакалам. От знакомых лиц, некоторых из которых я знала уже больше полугода, стало откровенно нехорошо. Как же тошно!

Алина со второго, мы с ней как-то вместе пили кофе. Коля с первого и даже Артем, часто у меня списывающий — все здесь.

— Я тоже хочу поставить, — громко нарушила тишину, возникшую при моем появлении.

И, пока уверенность не покинула, вытащила из кармана несколько купюр. Вчерашние чаевые.

— Ты? — гогот резко стих.

Ошарашенные физиономии легли бальзамом, раскатав по душе комочек злого нетерпения. Столько эмоций — от насмешек до озадаченности. Мрачное удовлетворение лизнуло в щеку, подтолкнув к чему-то безумному.