– В штаб поеду, – будто услышал мои мысли он, – выскажу всё, что думаю. Константин Платонович, остаётесь за старшего.

Проследив за ходом работ, я сходил на соседние позиции, где ставили свои лёгкие пушечки артиллеристы пехотных частей. Подновил им Печати на орудиях, а заодно узнал свежие новости. Говорят, авангард Фридриха видели уже в пяти верстах. А значит, завтра точно дадим ему сражение. Офицеры на этих словах крутили усы, выпячивали грудь и рвались в бой.

Вернувшись на батарею, я отошёл в сторонку и подозвал Кижа.

– Значит так, Дмитрий Иванович, у нас с тобой будет отдельная задача, личная.

Он вытянулся по стойке смирно.

– Слушаюсь! Жажду воевать, Константин Платонович!

– Вижу, – махнул я рукой, – завтра навоюешься. План такой: мы должны захватить в плен Фридриха.

Киж изумлённо поднял брови, но промолчал, ожидая дальнейших инструкций.

– Фридрих обожает лично командовать войсками. Стало быть, завтра он будет во второй линии. Вероятно, на какой-нибудь высоте, чтобы видеть поле боя.

Мертвец согласно кивнул.

– Как только я обнаружу его местоположение и дам тебе наводку, возьмёшь лошадей и отправишься туда. Подкрадёшься, как ты умеешь, незаметно и постараешься взять его. Справишься?

– Так точно! – гаркнул Киж. – Он меня не увидит, пока его вязать не начну. Охрану разрешаете перебить?

– Разрешаю. А я тебе окажу снайперскую поддержку. Постараюсь и с охраной помочь, и Фридриха, если будет убегать, остановлю.

Ну а что? Коли Киж способен скрывать своё присутствие от живых, почему бы не воспользоваться?

– А может, – Киж хищно прищурился, – решить вопрос кардинально? Убить его и все дела. Я смогу, не сомневайтесь!

– Нет, Дмитрий Иванович, такой вариант оставим на крайний случай. Нам Фридрих нужен живой и более-менее целый.

Я не собирался убивать короля Пруссии. Ранить, чтобы обездвижить, но не убивать. Если он умрёт, у пруссаков начнётся страшный бардак. Кого брать за жабры, чтобы подписывал с нами мир? Пока они разберутся, кто там наследник, упустим время. Австрияки интриговать начнут, переговоры затянутся. Может случиться, что во власть вылезет кто-то похлеще Фридриха и тогда война разгорится по новой. Да и непонятно, какое отношение ко мне будет после убийства короля. Не уверен, что общество не объявит Урусова Константина Платоновича презренным цареубийцей. Всё же дворяне в таких делах очень чувствительны и щепетильны.

– В общем, Дмитрий Иванович, проверь оружие, лошадей и будь наготове.

Киж щёлкнул каблуками и пошёл готовиться к нашей маленькой авантюре.

Уже в сумерках вернулся крайне недовольный Корсаков.

– Как я и говорил, – кривя губы, выплюнул он, – пруссаки подходят со стороны Кунерсдорфа. Нашу батарею приказано разделить: половину орудий с расчётами отдают в помощь Обсервационному корпусу. Придётся вам, Константин Платонович, остаться здесь и командовать самостоятельно. Ну да ничего, вам не привыкать, справитесь.

– Иван Герасимович, помилуйте! Куда вам ехать с ранением?

Он и правда выглядел бледновато и каждый раз, наступая на правую ногу, непроизвольно морщился.

– Тем более вы с шуваловцами не слишком ладите, а я человек никому не известный, как-нибудь мирно договорюсь.

Корсаков посмотрел на меня с облегчением и чуть-чуть виновато.

– Нехорошо так, – отвёл он взгляд, – вас в самую гущу посылать. Я старший офицер, должен…

– Иван Герасимович, если по совести, вы сейчас должны лежать в госпитале, а не командовать батареей. Поберегите ногу, я вас очень прошу.

– Ваша правда, – нехотя признал он, – я сейчас не в лучшем состоянии.

– Вот и оставайтесь здесь, а я поеду на Мюльберг. Только дайте мне Сидорова и прапорщиков Саблина с Клевцовым.