– Это закупить в первую очередь. Остальное в течение года.

– А мела зачем столько?!

– Писать на доске, – я усмехнулся, – так выйдет дешевле, чем переводить бумагу.

– Ну если дешевле, – сдался «лепрекон». – А хлобус тоже покупать?

– Дался вам глобус, – орк закатил глаза.

– А зачем в школе совиное чучело?

Мне с трудом удалось не заржать в голос.

– Лаврентий Палыч, глобус – это модель земного шара, а не чучело.

– Да? – управляющий облегчённо вздохнул. – Тогда ладно, куплю.

– Вот и отлично. А теперь я бы хотел добавить кое-что к плану по школе.

Управляющий явственно застонал.

– Устроим её здесь, рядом усадьбой.

– Почему не в Злобино? Или в Архангеле.

– Во-первых, ничего не придётся строить – отдадим под школу дальний флигель, он всё равно пустует. Во-вторых, самые способные будут проходить практику в мастерских, да и мне будет проще наблюдать за обучением.

– Но…

– А чтобы дети не таскались через лес, по деревням их будет забирать «школьная» телега. Запряжём Буцефала, и пусть забирает утром и развозит вечером.

– Спасибо, – тон «лепрекона» стал язвительным, – что не собираетесь платить им за обучение.

– Кстати, хорошая идея, Лаврентий Палыч. Я думаю, надо и правда стимулировать хорошую учёбу. Пусть родители в конце года получат рубль, если их ребёнок учится на отлично.

Я думал, управляющего хватит удар. Он побледнел и чуть всплеснул руками.

– Константин Платонович, да что же вы делаете?! Да разве так можно? Это же чистое разорение! Учить всякую шелупонь крепостную, да ещё награждать!

– Ой, будет вам! Что за манера экономить на мелочах. Мастерская даст прибыли во много раз больше. А вот нанять рабочих со стороны будет накладно. Так что хватит, Лаврентий Палыч, прекращайте играть роль скряги.

«Лепрекон» вздохнул:

– Переигрываю, да? А Василий Фёдорович очень любил, когда я за каждую копейку возмущаюсь.

– Я не дядя, вы уж извините. Так что, – я встал, – начинайте всё организовывать. Самое позднее через три недели школа должна работать.

Дела накрыли меня с головой и поглотили всё свободное время. Каждый день по несколько часов я тренировался под руководством Диего. Она показала мне особый приём дыхания, позволявший контролировать Талант. По крайней мере, так она говорила.

Ага, как же! Анубис только насмешливо колыхался, пока я вдыхал и выдыхал, фыркал и всем видом показывал, что к нему это не относится. Но команды всё же усваивал – стоило мысленно приказать «Фу!», как он тут же становился паинькой и прекращал шалить. Да и «ссориться со злой тётей» Анубис не хотел после того, как получил несколько раз по носу.

Диего фыркала и удивлялась, что я всё-таки справился. Между делом она призналась, что не надеялась меня хоть чему-то научить. Думала, будет купировать мои приступы и отдыхать, а пришлось полноценно учить. Так что я дышал, усваивал приёмы для дуэли и боевые премудрости.

Между тренировками я взял Аполлинария, съездил в село Архангел и поговорил с отцом Андреем. Батюшка отнёсся к открытию школы с некоторым скепсисом, но обещал поддержать начинание. Апполинарий поначалу доверия у него не вызвал, но орк обещал явиться на исповедь и регулярно ездить на службу по воскресеньям. Может, он и не был слишком верующим, но портить отношения с церковью не желал.

На обратном пути орк был задумчив, а потом заявил мне:

– Простите меня, Константин Платонович.

– За что?

– Я думал, вы просто избалованный барчук, открывающий школу из прихоти. Здесь так частенько бывает – начитаются европейских идей, кидаются просвещать народ, а через месяц забрасывают. А вы, – орк посмотрел уважительно, – серьёзно подошли к делу. К крепостным относитесь как к людям, а не вещам. Прошу извинить меня покорно.