Вивик стоял сжав кулаки, но лезть в заведомо проигрышную драку не стал – да и всё идёт по плану, много раз рассказанному наверно всё-таки любимой, но без особой взаимности. И Лиана тайно подсыпала ему успокаивающий порошок в утренний кофе. Миша вообще храбростью не отличался. Остальные держались. Поругались и пошли дальше. Для того чтобы уже вечером в соседнем городке смеяться, поднимать тосты и говорить, что кто ищет, тот всегда найдёт.

Так ничего и не понявший в жизни граф, хотя учитывая, с кем он связался – а Лана была не первым вампиром на его пути – мог бы и проявить больше осмотрительности. Хотя бы не отсылать слуг на сотню аршин в разные стороны – караулить, хотя и это не нужно, значит попросту не мешать и не видеть, если немного растерявший форму граф не сможет показать чудеса энергичности во время любви… Но какая осмотрительность с беззащитной, но прекрасной бродячей певичкой? Даже руки ей связал для удовольствия, а не чтобы предотвратить колдовство ведьмы, про которую и не понял. Но связанные руки, как и кольцо молчания на языке, не мешают применять родные умения. Как связанная русалка не утонет под водой, так и связанная вампиретта может и клыки отрастить, если вообще умеет их прятать, и морок или ужас наслать, и в транс ввести, и даже в момент атаки выдать всплеск силы, гибкости и прочности.

Так что прижатая к траве вампиретта послушала обещания – что несколько лет похититель с ней позабавится, а потом отправит в соседний каземат к амазонке, которая лет двадцать назад проявила строптивость – просто накинула связанные руки на голову графа, приблизила губы к пахнущей парфюмом и даже приятно чистой шее, довольно медленно, хотя и не понимая, что умеет и за секунду, отрастила длинные острые клыки, невероятно широко открыла рот и прокусила вену в четырёх местах. Жертва сразу впала в транс, немного подёргалась, а Лана получила большой прилив сил, уже совсем не оставляя донору шанса вырваться. Перевернула плотную пару несостоявшихся любовников, но до гроба, оказавшись сверху и не обращая внимание, что граф успел задрать ей подол. Лана даже напряглась и разбудила графа, чтобы наказать и увидеть ужас в его глазах. И он даже подёргался и несколько раз стукнул убийцу, но слабо, а она была полна сил и прочности.

Через четверть часа вампиретта убрала губы от бледной шеи осушенного казнённого. Достала его кинжал и разрезала путы на руках – а её ноги граф сразу освободил для любви – ещё и поругав себя, что проявила излишнюю самонадеянность, но была не в силах прерваться на освобождение рук. Вдохновлённая вампиретта удивив себя взлетела невысоко над травой и полетела, приминая траву и шевеля кусты. Но шагов не было, и первый из опытных слуг ничего и не услышал, жаря на костерке несколько кусков мяса, хлеб и сыр. Стремительная атака со спины, лёгкий шум упавшего тела. И грязноватая шея жертвы вампирам абсолютно пофиг. Лана попробовала прерваться, но не захотела. Пир! А потом и второй слуга погиб быстро. Он удивил Лану тем, что ел бутерброд, запивал лёгким вином и читал книгу.

Отдыхая после тройного пира вампиретта полистала книгу с описанием Заполярья и его обитателей от миссионера одного из направлений культа Гебстизм. Написано, что очень малочисленные полярные лады и просто малочисленные полярные гоблины ездят на огромных лохматых баранах, овцебыках, и на мамонтах, охотятся на песцов, оленей и на морскую живность – тюленей, моржей и китов. Часть гоблинов много времени проводит под местными низкими горами, добывая золото, магические кристаллы, руды, уголь, и иногда древние артефакты. Живут маленькими группами до десятка вадов, порой весьма далеко друг от друга, и могут месяцами не видеть соседей. Есть и драконы, уцелевшие в древних катастрофах, охраняющие свои тайные пещеры с огромным количеством золота. В Заполярье, на самом деле включающем и приполярье, в основном сухие богатые травами степи с рощами невысоких деревьев. Есть и болота, богатые ягодами, которые заготавливают, и из которых готовят брагу.