– Я стала жертвой клеветы! Мне 33 года. И маскируюсь я только от насильников. Прошу магов-лекарей засвидетельствовать мой возраст, в чём мне отказал суд. И прошу наказать клеветника и за его счёт выплатить мне компенсацию.

Через час два мага-лекаря, дрянных, но состояние тела, да и кожи, лица и рук способны определить профессор и доцент местной академии наук и магии, вынесли вердикт – 28 и 30 лет. Что не соответствовало оценкам Лианы и самой Шишиаши в 36 лет, просто дама не могла себе возраст в речи не убавить. Но красота и физическая форма танцовщицы сбила магов с толку, и так и записали в протоколе обследования 29 лет, взяв среднее значение. Протокол, ставший её единственным документом с именем, возрастом, и описанием внешности и рода занятий, Шишиаша радостно убрала в кошель.

Дальше было весело… Ну типа того. Сначала оскорблённый в лучших чувствах граф поскрипел зубами, а потом утвердил решение судьи. Шишиаша получила десять золотых из сбережений бывшего коллеги циркача-певца и приглашение от графа выступить в его замке. Затем певец был избит батогами до полусмерти. Ну и напоследок отправлен в каменоломни навсегда. Всё по закону, за ложный донос наказание суровее, чем полагающееся за якобы преступление.

Ночевать остатки труппы Силыча отправились в таверну. В которой хозяин опрометчиво разместил объявление, что с домашними животными можно, и даже три раза подтвердил для непонятливых, что можно, да, с любыми. А потом таращил глаза на медведя. Но Лиана сказала строго, но еле сдерживаясь от смеха:

– Договор! И оплата за большую комнату внесена. Ну и когда будешь поправлять табличку про животных, учти ещё коней и коров. А ещё слоны есть.

Новая труппа купила коней, успела дать вечером спектакль из украденных идей Ланы в обработке Лианы – но авторские права для бродячих артистов вещь неслыханная – и утром выехала на юг, к Великому Пути и богатым городам на нём.

Решившие вступить в другие труппы тоже уехали и ушли в разные стороны, не желая оставаться в городе, где в артистов распавшейся труппы тыкали пальцами.

Три довольно пожилых союзника – хотя скорее просто не противника, действовавших из уважения, чести и немного корысти – Силыча получили выходное пособие и отправились доживать дни, хотя им ещё довольно долго доживать. Один накопил денег на домик в деревне, и даже договорился с овдовевшей своей давней любовницей. Второй, любитель выпить, собрался закончить дни со своими родственниками, занимаясь производством браги и шмурдяка, ну и дегустацией. А пожилая артистка, славно покуролесившая в молодости, впала в морализаторство, полоскать мозги молодняку ей не позволяли, и она отправилась в монастырь, замаливать грехи и выносить мозги паломникам с прихожанами и будущим коллегам. Может и фокусы показывать в храме, но про это она, конечно, не говорила.

Лиана отнесла в банк очередную порцию накоплений и увязала имущество усохшей труппы, и получилось очень немало. Здоровенный сундук с прочным запором, имеющий один несомненный плюс. Спереть десятипудовый ящик не так и просто. Хотя Лана опять блеснула мудростью:

– В… На… В общем, у нас сопрут всё, что плохо лежит, а плохо лежит всё, что не прикручено или не приварено!

– Особенно ценную двухпудовую гирю! – воскликнула Лиана. – Силыч, дорогой, пора тебе завязывать с силовыми номерами. Под этой гирей твой отец умер! От неё надо избавиться.

– Фамильную гирю не продам, – смеялся Силыч. – Да, мой отец с нею умер, но в 90 лет! Примерно, свой точный возраст он не знал. А я родился, когда ему было 73! Наша цирковая династия силачей на этой гире долголетие прокачивает! И под ней и умирает! И Вивик ещё может захочет…