И смотреть и слушать как прискакавшие с новостями с востока стражи Пути сбросили с коня мешок, и со стражей ворот начали рассматривать труп единственного проехавшего по дороге купца, с перерезанным горлом. Ругаясь, что их наругают, и что не было же никого на этом перегоне. Только девка пришла оттуда, но она с севера пришла, как медведь сказал, хотя целый день топала несчастную лигу, но ведь и до дороги дойти надо. Но так ловко прикончить осторожного купчину девка не могла. И кочевники не могли, кодекс чести у них, да и если те кого кокнут, так напополам или в отбивную. Разбойники? Но они не ассасины и бритвочками не машут. Ну и такой клифт сняли бы, а у трупа и ещё полно всякого осталось, да всё осталось, даже нож в сапоге. Загадка. Очередная.

Здоровенные гномы-наёмники тихо матерясь и громко кряхтя вынесли за лапы пьяного в дупелину медведя, положили рядом с труппой. В изголовье поставили стакан с водкой, и положили мандолину с последней парой струн. Несколько циркачей дружно мастерили балалайку.

Жизнь налаживается! И усложняется.

Проснулась Лана в поскрипываышей повозке. Циркачи шли пешком за телегой. Было уже позднее утро, но проснулась Лана не сама, а оттого, что смеявшаяся Лиана выдирала из её объятий хихикавшую Яську. Но потом стало не так смешно. Лиана выперла дочку, позвала в повозку Силыча, сразу показала прутик и ножик Ланы, и устроила допрос, начав с пояснения:

– Мы вышли на рассвете, пока следователи не проснулись. Труп с перерезанным горлом на Пути, это серьёзно. Удар был нанесён неожиданно кем-то находившимся рядом. А мы достаточно повидали, чтобы знать как шлюхи режут дураков. Я не говорю, что это ты. Но нам надо знать правду. Ведь всей труппе будет очень худо, если… что не так.

– Он хотел меня изнасиловать, – сразу начала колоться Лана. – И я в отчаянии просто отмахнулась.

– Отмахиваются по руке или по морде, я глянула на труп, удар мастерский и безжалостный. И больше ни одного пореза.

– Так получилось, – уже сердито буркнула Лана.

– Признавайся. Тебе случалось зарабатывать телом? С твоими данными другое трудно предположить. Руки у тебя не рабочие. Актрисой ты не была, сразу рассказала бы. Просто талантливая. Беглая благородная?.. Нет, ты не такая…

– Не случалось!

– Ты девственница?

– Что? – Лана зависла, пытаясь вспомнить что-то, но ответила честно. – Нет.

– Ты думала! Ты НЕ ЗНАЕШЬ? – ошарашенно воскликнула Лиана. – Я ждала ответа «да». И он мог быть враньём. Но я же вижу, что ты что-то скрываешь!

– Скрываю! Я меня есть великая миссия! – сердито буркнула Лана.

– Ну и дура! Тараканы у тебя в голове великие! Силыч, выйди из повозки и позови Шишиашу.

– Да ладно, ну подумаешь, прикончить насильника, – весело проговорил силач и посмотрел на свои кулаки так, что стало понятно, что у него тоже есть опыт, защищая жену или дочку, а судя по ухмылке, может и не раз.

Затем Лиана с Шишиашей тихо смеясь устроили медицинский осмотр молча брыкавшейся Лане. Хором сказали:

– Девственница!

– А какая эпиляция! – мечтательно пробормотала Шишиаша, погладив и голени и подмышки Ланы.

– Панталончики надо купить, – усмехнулась Лиана. – По длине подола вижу, что кое-кто и танцует, лихо кружась. И обувь.

Пунцовая Лана поправила простейший гардероб и сердито надулась, сама ничего не понимая. А потом заработала от Лианы и взыскание в виде погони и стегания прутиком на бегу. Когда насмотрелась на улыбочки всей труппы, мигом узнавшей про её невинность, и улыбки были не из-за этого, а что это проверили. И в отместку Лана решила доказать, что она не скромница, и на долгой остановке для репетиции новых задумок около небольшой реки сходила искупаться, ещё и очень симпатичного ей Вивика с собой прихватила, вернее оба друг друга прихватили. Но не успели… Получили оба…