– Отличный тонизирующий напиток! Завтра на пиру будете меня запивать. Хочешь отведать?.. Постой, сэр вадоед! Не надо всё, брату оставь.

Огр выпил большую кружку, в треть котелка, а потом замер, пошёл рябью, окутался мерцанием и дымкой, прорычал что-то неприличное, но потом издал долгий отчаянный визг свиньи, затем опять сквернословил. Но атаковать не мог – бился на полу, пробовал встать, неплохо перекрывал выход. Лана запрыгнула на стол, поставила котелок на верхнюю полку, вылезла в маленькое открытое окно, прихватив и кусок хлеба, к которому давно присматривалась, быстро закрыла дверь и подпёрла поленом. Превращение заняло минут пять, ещё минут пять визга и выпутывания из одежды, а потом раздался первый мощный удар в дверь.

Ведьмочка посмотрела в окно на огромного жирного хряка, который для девицы представлял серьёзную опасность, и быстро пошла на восток, жуя хлеб и громко крича:

– Мастер медведь! Мастер Медведь! Где вы? Ау! Отзовитесь! Вам есть подарок! Хотите кушать? Мастер Медведь! Ау!

Через десяток минут за спиной Ланы, которая не почувствовала опасность зверя, раздалось вежливое покашливание:

– Чего кричишь? – спросил лохматый крупный бурый медведь, стоявший на задних лапах небрежно прислонившись плечом к дереву.

– Заблудилась. Страшно. Вдруг звери, – пошутила Лана, раз уж и отлично слышавший призыв медведь решил пошутить.

– А шумишь-то чего?

– Может услышит кто, – сказала Лана, уже вспоминая шутку.

– Ну я услышал, легче стало? – закончил шутку мишка. А может и в этом мире такая в ходу?

Лана быстро объяснила и вместе с шагавшим на двух ногах косолапым отправилась к избушке. Не отказавшийся от свининки из огра медведь разболтался в предчувствии пира, от наличия собеседницы и отвечая на вопрос благодетельницы:

– Я родился медведем. Меня поймали, потом купил некромант один. Он тренировался превращения разные делать. Кого-то в собаку превратил, с первым месяца три наверно возился. Одного в страуса. Из меня за месяц сделал говорящего и ходящего на задних лапах, и ловкости рукам добавил, и ума немного. Только жрать в лесу лучше на четырёх ногах. Это я понял, когда сбежал от него, переправился с бродячими артистами через Длинный Мост, там две труппы шли, а я между ними, они и думали, что я в другой труппе. Ну и давай бог ноги. Сейчас вот здесь осел. Но голодно, чёрт возьми, да и корешки и муравьёв жрать уже не хочется. А ты не от него часом?

– Нет. И я не некромант. Я зелья варю, – пояснила Лана. – И превращаю куда быстрее.

– А может меня можешь… того… обратно?

– Ты уже такой, и всегда будешь знать кем был, – веско сказала Лана. – Некромант тебя всё-таки улучшил. Ну и я в свинью могу.

– А может попробуешь? Некромант тот на превращённых пароль накладывал, чтобы обратно кто другой не вернул. Я произносил, но не помогает. Вот ещё разок. Как там… Открой тайну Фот-са-Гол!.. Ничего.

– Странный пароль. Но ты ведь не вад, превращённый в медведя, у тебя даже не превращение, а… изменение.

– Точно! Вот я глупый!.. А фразу эту некромант часто повторял, когда книги свои ворошил, а я рядом в клетке сидел, и он не знал, что я уже поумнел. Хотя от стольких повторений и баран запомнит. Ну и маг, чтобы пароль не забыть, свою любимую присказку паролем и сделал. Всё равно никто не догадается.

– Ладно, пришли. Первое блюдо. А завтра утром второе будет.

Лана послушала тишину за дверью, отошла. Медведь убрал полено и получил по морде мгновенно распахнутой дверью.

– Сюрприз, – смеялась Лана под острый визг гибнущей свиньи. Каторжной. Но почему каторжной, Лана ещё не вспомнила.

А потом Лана сама поела каши, которую сварила вместе с зельем, правда подгоревшей и пересоленной, немного навела порядок и подготовила ловушку, выдала сытому медведю мандолину и сказала: