Но самым страшным и неприятным было то, что мне нужно было ехать на работу и писать заявление об уходе по собственному желанию.

Как выяснилось на следующее утро, Шувалов, разумеется, несколько не шутил.

Мне было очень грустно и обидно от понимания того, что мне нужно бросать работу, к которой я так стремилась и которую так тяжело получала.

Но что поделать?

Близнецы были важнее.
И что бы там не болтал Шувалов, я чувствовала за них ответственность.

Я успокаивала себя лишь одной мыслью - что все это временно. Рано или поздно Константин наиграется в сыновья-отцы и бросит эту затею.

А я была умной и трудолюбивой. Нашла достойную работу один раз, найду и второй раз.

Пока что нужно было перетерпеть.

Выждать, когда нервы новоиспеченного папочки сдадут от постоянных ночных криков детишек и прочих радостей родительства, к которым, я уверена, Константин не был готов.

Я встала рано, мы столкнулись с Шуваловым в столовой, где он ответственно и вполне серьезно заявил мне, что сегодняшний день - последний, когда у него работает Лидия Валентиновна, его повар. Она приготовила завтрак и она же должна была подменить меня с детьми, пока я улаживаю все свои дела.

— К слову, о правилах…

— А что, вчера был оглашён не весь список? — неуверенно протянула я.

Лидия Валентиновна была наверху с детьми, а нас с Шуваловым ждал завтрак. Непривычно богато накрытый стол с кучей яств, чьих названий я даже не знала. Да что там, я, скорее всего, не назвала бы даже названия диковинных продуктов, из которых вся эта вычурная еда была приготовлена.

Я была из обычной семьи, мы всегда ели простую еду, а если я куда-то ходила пообедать с подружками, то это была какая-нибудь незамысловатая кафешка с бюджетными расценками.

Короче, мы с Константином явно были из разного теста.

— По всей видимости, нет, — деловито ответил он, медленно разрезая еду на своей тарелке.

Он, в отличие от меня, а я была ещё сонной, растрёпанной и с небрежным пучком на голове, был уже одет. Идеальный костюм, галстук, причёска волосок к волоску. В общем, вся из себя такая цаца. Не чита мне - девушке в пижаме с рисунками авокадо.

— Ладно, выкладывай. — Кстати, вчера мы решили всё-таки перейти на ты. Была не была.

— Сегодня утром ты разбила вазу стоимостью в полтора миллиона рублей.

Я похолодела изнутри. Чашка с кофе, поднесённая к губам, так и застыла в воздухе.

Помните, я говорила, что дом чертова Шувалова напоминал музей? Так вот похоже он им ещё и был.

Я боялась, что мне это ещё аукнется.

Боялась, но все же до последнего надеялась, что пронесёт.
Коридор, который проходил через весь второй этаж, на котором располагались все спальни, был частично заставлен какими-то идиотскими вазами. Об одну из них, будучи ещё очень сонной, я и споткнулась ранним утром. Споткнулась и разбила.

Поозиравшись по сторонам, я поняла, что меня никто не видел и быстро собрала все осколки. Поносилась с ними минут десять, не знаю, куда их спрятать и не додумалась ни до чего лучше, чем закопать их на заднем дворе под кустами роз.

Проклятье. Как чешуйчатый узнал о моем преступлении?

— Теперь у меня в саду закопано полтора миллиона рублей. Очень здорово, правда?

Я предполагала, что такой богатый и помешанный на контроле человек, как Шувалов, скорее всего, усеет весь свой дом камерами, но я не думала, что информация о происходящем будет доходить до него со сверхзвуковой скоростью.

Думала, у меня будет фора хотя бы в день-другой.

Проклятая ваза! С какими-то нелепыми надписями!

Зачем она вообще там стояла? Какую функциональную роль ей отводили в этом доме?

— Подожди-ка…