Друзья-толкьенисты обалдели и притихли, в их среде как-то не принято было задирать случайных прохожих. Знали, что есть среди них, толкьенистов, и такие, которые прямо на улице могут набить человеку морду: был один такой случай, в столице. Но били морду не просто человеку, а автору знаменитой серии сиквеллов-продолжений творчества Жана-Этьена. Били за извращение идей Учителя.

– А ничего, что я безоружен? Если я голыми руками – то ничего? – решил позабавиться Гриша.

– Голыми не годится, странник. Рыцари-орки чтут кодекс чести.

Толкьенисты хмыкнули, по ролевым играм они знали, как орки чтут этот самый кодекс. Кодекс чести у орков был самым лапидарным из всех кодексов. Состоял из нескольких однотипных пунктов: убей эльфа, убей гнома, убей… И последним пунктом: убей, свари и съешь!

– Можно на ножах, – добавил Кирилл. – У нас их много, можешь выбрать подходящий.

– Э нет, нам, странникам, оружие брать в руки нельзя. Так что бери себе нож, а я уж как-нибудь…

Из толпы донеслась восхищенная девичья реплика:

– Какой отыгрыш!

Отступать Кириллу было некуда. Он картинно отшвырнул меч и взялся за самодельный деревянный кинжал.

– Э нет, – остановил его Григорий. – Давай уж по-орочьи, стаей. Всем известно, что орки – злодеи. Кто здесь еще у вас орк, товарищи? – обратился он к остальным. – Что, нет орков?

Желающих не нашлось, народ почувствовал, что с этим человеком лучше не связываться.

– Жаль, товарищи сказочные герои. Значит, мне придется откупаться, поскольку один на один я дерусь только из-за дам. В качестве откупного я взберусь на этот клен при помощи одних рук.

Он подпрыгнул, ухватился за нижнюю ветку дерева, раскачался и пошел перебирать ветки до самых верхних.

Народ понял, почему он не желал один на один.

Когда спрыгнул на землю, Кирилл шагнул к нему, протянул руку.

– Кирилл, из… – Он назвал номер своей рабочей комнаты. – Ты заходи, чаю попьем.

– Григорий.

– Да я знаю.

– А… Чай – это, конечно, да, но я зайду с пивом.

– Тогда рассчитывай на троих, у меня еще друг-рентгенщик. Он пиво уважает.

– Заметано. Ну, раз пограничный инцидент исчерпан, я, товарищи сказочники, побежал.

Визит Григория в рентгеновскую лабораторию состоялся. А через день уже Кирилл наведался к Григорию, чтобы от имени жены пригласить в гости на семейный ужин. Накануне он рассказал ей о сосланном гении, и Алла, конечно, немедленно решила посмотреть, каковы они, гении науки.

Но Григорий оказался вовсе никаким не гением. Напротив, в разговоре всячески открещивался от приписываемых ему научных амбиций. Зато показывал бицепс, требовал, чтобы Алик, как он ее сразу же стал величать, пощупала этот камень. Предлагал пробить пресс, она отказывалась, мол, я не умею драться. Тогда он посоветовал взять вон тот подсвечник, – увесистое изделие городских кузнецов – размахнуться и садануть ему в грудь или в живот. Здесь уж ей отвертеться не удалось. Бизнес-леди – дамы, как правило, с шизинкой. А тут еще и винца попили, и энергетика у Гриши оказалась заводная.

Саданула она его этим подсвечником нешуточно. Так когда-то недоверчивый зритель ударом в живот убил великого фокусника Гарри Гудини. И саданула прямо под дых.

Когда Гриша разогнулся и восстановил дыхание, то снял рубашку, обнажив торс, и потребовал от Алика срочно лечить безобразный синяк. Синяк разрастался и густел цветом на глазах, Собственно, ради этого поучительного зрелища Гриша и обнажился.

В гости к Белозёровым Григорий теперь захаживал часто, по поводу и без. Они стали единственными его друзьями в этом городе. С Аликом у него установились вполне куртуазные отношения. А Кириллу даже показал свою кибернетическую систему, чем привел того в полный восторг. «Я же говорил, что ты гений!» – «Ладно, гений, только Алику не говори, пусть думает, что я просто картежник».