– Кто, поклонницы? – усмехнулась Дебби.

– Сам не знаю. Просто оставили на пороге.

– Наверно, в благодарность за книги, – предположила она. – Значит, будет чем согреться долгими зимними вечерами.

– Я обычно не пью такое, – покачал головой Алекс. – Крепкое меня быстро вырубает.

Тут в дверь постучали, хотя она была, как обычно, не заперта, и пришлось Алексу отложить бутылку и пойти открывать.

– Сегодня немного дождливо, – сказал Фил, стоя на пороге, пока с его куртки стекала вода.

– Очевидно, это знаменитое английское преуменьшение, – прокомментировал Алекс.

– Я шел отдать эту книгу, – начал объяснять Филипп, – и уже вышел из метро, когда начался дождь со снегом. Интересно, что это случилось как раз когда я не захватил с собой з-зонт. Боюсь, книга немного намокла, хотя я и держал ее под одеждой, – он протянул «Историю русского балета», уже немного потрепанную на вид. – Я могу компенсировать.

– Лучше разуйся в коридоре, – сказал Алекс.

– Охотно.

Фил снял свои ортопедические ботинки, а носки снимать отказался. Однако Дебби порылась в глубине квартиры, вытащила шерстяные и стояла над Филом, пока он торопливо не переодел носки, и тогда повесила его вымокшие компрессионные на батарею.

– Вам еще срочно нужно переодеться, – заметила она.

– Я ничуть не з-замерз, – сказал Фил, стуча зубами. – Разве что не отказался бы от горячего чая. – Как истинный англичанин, он не сомневался в целебной силе этого напитка в любых ситуациях.

Алекс пошел в закуток и налил в гостевую чашку недавно заваренного чая, подумал и добавил туда же несколько капель рома.

– У этого чая какой-то странный вкус, – заметил Фил, отпив из большой сине-белой чашки. В тяжелом фланелевом халате и шерстяных носках он совершенно терялся.

– Травяной, – пояснила Дебби, – я сама покупала.

Фил кивнул и допил. Становилось понятно, что рискованная прогулка под дождем была напрасной: сегодня Элла не придет.

Поэтому Фил пришел и на следующий день. На сей раз ему понадобилась «История танцевального костюма». Алекс сказал, что ее уже кто-то читает. Порыскав в книжных завалах, Фил выловил другую, про художников, и открыл на середине. Тот же мелкий унылый шрифт, однако хотя бы встречались картинки.

– Я почитаю тут? – небрежно спросил Фил. – А то не хочется с собой туда-сюда возить, вдруг опять намокнет.

– Я же говорю, только не шуми, – отозвался Алекс, который снова что-то увлеченно печатал на ноутбуке. Так прошел час, в течение которого в квартирку заглядывал кто угодно, но только не Элла.

– Перерыв! – сказала Дебби, входя. – Твой стук по клавишам заглушает мой сериал. Что ты печатаешь так яростно?

– Есть многое на свете, друг Горацио, ну ты в курсе16, – Алекс откинулся на стуле и закурил. – Будешь чай?

– Только если споешь «Капитанов». Которые слышат звезды. И спасибо, что не предложил кофе, а то после смены у меня того и гляди из ушей польется капучино. – Раньше Дебби работала в чайной, а недавно перешла в кофейню, сделавшись баристой.

Алекс поднялся из-за стола, взял висевшую на стене видавшую виды гитару, негромко тронул струны и запел что-то задумчивое.

– Со мною вот что происходит, – любезно перевела для Филиппа Дебби, – ко мне мой старый друг не ходит. А ходят в праздной суете разнообразные не те17.

– Хорошо, что я не мнителен, – пробормотал Филипп.

Алекс прижал струны ладонью и завел другой мотив, не менее минорный.

– «Первый тайм мы уже отыграли, – начала переводить Дебби, – и одно лишь сумели понять…»18 Советую вам установить переводческое приложение. Это уже от меня, не в песне. Слушай, Алекс, тебе только двадцать семь, какое «Как молоды мы были»?