Между тем общее молчание помогло Памеле справиться с собой. Она, наконец, перестала всхлипывать, глубоко вздохнула и утерла лицо рукавом боевого костюма. Затем вытащила из нагрудного кармана зеркальце и принялась себя разглядывать, поправляя растрепанные волосы. Билл усмехнулся:

– Забавный маскарад у вас, надо сказать. Где костюмчик прихватили?

Памела мотнула головой в неопределенном направлении.

– Там… – хмуро произнесла она. – В оружейном магазине.

– «У Медокса»? – поинтересовался Четтингем.

– Вот-вот. У него, да.

– Точно! А я и думаю: где же я его видел? Дорогой? Я бы от такого не отказался. Ну, чисто для тренировок в скалолазании, – не отставал любознательный Билл.

– Ужасно дорогой, – сердито ответила Памела. – Хотите, продам по дешевке? Мне он теперь не нужен. С вашей помощью скоро получу бесплатную полосатую одежку.

– Моя помощь зависит от вашей честности, мисс Кроу. Расскажите все как есть, и я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам избежать тягостных последствий необдуманного поступка.

Эта фразу – одну из немногих, зазубренных Биллом на лекциях по психологической подготовке будущих охранников, – удалось выговорить практически без запинки, и он сам поразился своему красноречию. Увидев, как радостно и удивленно блеснули глаза девушки, торопливо добавил:

– Разумеется, меня интересует только то, что имеет отношение к происшествию. Все остальное можете не рассказывать.

– Хорошо, – послушно кивнула Памела. – С чего начать? Что вас больше всего интересует?

Билл алчно заметался, не зная, что бы разведать в первую очередь.

– Ну, с костюмом мы выяснили…

– Семьсот пятьдесят долларов, – сообщила Памела. – Ну, и всякие дополнения. Пояс, перчатки… Еще семьдесят долларов.

– Итого восемьсот двадцать долларов, – подытожил Четтингем. – Верно, сумма приличная. И ради чего вы ее потратили? Чтобы поработать ночью на компьютере в помещении лаборатории, из которой вы ушли месяц назад? Ностальгия замучила?

– Два! Два месяца назад! – злобно уточнила Памела.

– Хорошо. Значит, два месяца назад. Я помню, что был очень удивлен этим обстоятельством. Вы ведь, как я слышал, лучшая сотрудница Джеймса Флендера…

– Не знала, что охранники интересуются такими подробностями, – язвительно заметила Памела. – Никогда бы не подумала, что вам есть до меня дело. Вернее, было.

– О вас много говорят, – уклончивым ответом Четтингем постарался скрыть свою полную неосведомленность.

– Да? – оживилась Памела. – Говорят до сих пор? А что говорят? Кто говорит?

– Разглашать чужие разговоры мне запрещено инструкцией, – сурово сообщил Билл. – Но уверяю вас, мисс Кроу, я слышал о вас столько хорошего, что никак не мог предположить, что вы покинете это место. Да… Не говоря уж о том, что произошло только что.

А разве вы не боялись нарваться на охрану, на сигнализацию, в конце концов? Да! Совсем упустил из виду! Почему не пошел сигнал, когда вы открыли дверь? – Он сорвался со стула, подскочил к щитку на стене, откинул крышку и принялся внимательно изучать состояние бокса.

– Сигнализацию я отключила, – так же сурово ответила Памела. – Я отлично помню, сколько секунд требуется на ее включение. Ну, и на выключение, соответственно. Постоянно приходилось этим заниматься…

– Натренировались? – усмехнулся Билл, возвращаясь на свое место. – Не иначе как готовились к чемпионату мира по ночному промышленному скалолазанию? Для чего столько жертв и усилий?

Памела яростно встрепенулась:

– Если вам угодно знать все мои подробности, вы отлично знаете, как, когда, почему и кто меня выгнал из этой проклятой лаборатории! А зачем и почему я оказалась здесь, не скажу! Надевайте наручники и гоните в тюрьму! Не скажу, и все!