Расстояние от подножия стены до равнины не превышало двухсот ярдов, но Ашу потребовался почти час, чтобы преодолеть его. Один раз он едва не попал в беду, потеряв равновесие на крутом участке склона, покрытом глинистым сланцем, и потратил немало времени, чтобы выползти с него на более безопасное место. Но после этого он стал двигаться осторожнее и в конце концов достиг равнины – запыхавшийся, исцарапанный, весь в синяках, в изодранной в клочья одежде, но с неповрежденной котомкой.

Он видел высоко над головой крепостную стену, подобную отвесной скале, и темную громаду Павлиньей башни, но Королевский балкон, скрытый в густой тени, был неразличим, и Аш знал, что там уже никого нет. Возможно, никто никогда больше не придет в это место, разве что Джули будет порой наведываться туда из сентиментальных чувств. Но вряд ли часто: ведь она всего лишь ребенок и со временем все забудет, и балкон опять станет пустынным и заброшенным, каким был до того, как они с Джули нашли его. Все переменится. Лалджи станет мужчиной, а нотч постареет, растолстеет и утратит красоту, а вместе с ней и свою власть. Кода Дад уйдет в отставку, и должность управляющего конюшнями займет человек помоложе. Хира Лал тоже состарится, а старый раджа однажды умрет, и Лалджи взойдет на престол. Только Дур-Хайма не изменится. Пройдут месяцы, годы, века, Дворец ветров разрушится до основания, но Далекие Шатры будут стоять на прежнем месте, вечные и неизменные.

Аш опустился на колени на каменистую землю и в последний раз низко поклонился горам, коснувшись лбом праха, как делал Кода Дад, молясь Аллаху. Потом он поднялся на ноги, закинул котомку за спину и двинулся по залитой лунным светом равнине к чинаровой роще за городской чертой.

Сита не подвела его, как не подвел и Хира Лал. Крепкая деревенская лошадь стояла на привязи в тени деревьев, рядом томилась тревожным ожиданием Сита, прижимая к груди тяжелый узел с пищей и одеждой для путешествия, купленными днем на базаре. При лошади находился незнакомый мужчина, который не назвал своего имени, но вручил Ашу маленький пакет – от Хира Лала.

– Он сказал, что вам понадобятся деньги и это поможет вам в пути. Кобылица резва и вынослива, даром что неказиста, – добавил незнакомец, подтягивая подпругу. – Она будет покрывать по многу миль в день, и ты можешь ехать на рысях по два-три часа кряду, потому что раньше она таскала гхари и не скоро выбивается из сил. Тебе лучше выбрать этот путь… – Он показал направление костлявым пальцем, а потом наклонился, чтобы нарисовать приблизительную карту местности на пыльной земле в пятне лунного света. – В общем, так. Моста через реку нет, а переправляться на главном пароме опасно, но вот здесь – южнее – ходит маленький паром, которым пользуются только крестьяне. Но даже после того, как переправишься через реку, не теряй бдительности. Хира Лал говорит, что рани вполне может преследовать тебя и за пределами Гулкота. Да хранят вас боги. Езжайте резво…

И когда Аш взял поводья, он хлопнул лошадь по крестцу, посылая ее вперед.

К счастью, Аш хорошо ориентировался на местности, а в прошлом часто выезжал в эти края на обычную и соколиную охоту с раджой, Лалджи или Кода Дадом. Иначе он бы наверняка не раз сбился с дороги до рассвета. Однако даже при лунном свете он сумел проследовать в сторону, указанную мужчиной, который ждал его в чинаровой роще у гробницы Лал Бега, и, когда в небе забрезжила заря, мальчик узнал скопление валунов на горном склоне, откуда однажды раджа при нем подстрелил леопарда, и понял, что он на верном пути.